Светлые капли реальности

   И всё-таки я хочу запомнить эту весну. Запомнить несмотря ни на что и смотря на всё. Вот на это всё. Как чудилось кругом Зазеркалье, неправда, и чёрная королева на самом деле кот, и так хочется в реальный мир, пусть хоть какой будет, только реальный.
   Но вот выходишь из подъезда, выходишь к маленькому трактору, который замер возле сугроба величиной в полдвора и озадаченно чешет в затылке своим ковшом. Выходишь, а с крыши там капает, и в ледяной корке образовалось озерцо из одних лишь капель - маленькое и бездонное. Капает, как будто неумолимо уравновешивает чаши весов. И может показаться, что весы те не выдержали, сломались, надорвались, и больше не хотят мерить в этом мире добро и зло. Но весы живы. А весь этот мир и есть реальный, и одна капля в нём не только убивает лошадь, капля может быть решительной и светлой.
   Когда на душе слякоть и бездорожье, или просто болит голова, я беру с полки Пушкина и открываю наугад, открываю с любого знакомого места. Чем дальше идёт время, тем больше нужен Пушкин. Или про Пушкина. Это светлые капли реального мира, которые уравновешивают. И "Болдинская осень" Давида Самойлова никогда ещё так не звучала во мне.
                                  Везде холера, всюду карантины,
                                  И отпущенья вскорости не жди.
                                  А перед ним пространные картины
                                  И в скудных окнах долгие дожди.
 
                                  Но почему-то сны его воздушны,
                                  И словно в детстве - бормотанье, вздор.
                                  И почему-то рифмы простодушны,
                                  И мысль ему любая не в укор.
 
                                  Какая мудрость в каждом сочлененье
                                  Согласной с гласной! Есть ли в том
                                                                                       корысть!
                                  И кто придумал это сочиненье!
                                  Какая это радость - перья грызть!
 
                                  Быть, хоть ненадолго, с собой в
                                                                                  согласье
                                  И поражаться своему уму!
                                  Кому б прочесть - Анисье иль Настасье?
                                  Ей-богу, Пушкин, все равно кому!
 
                                  И за полночь пиши, и спи за полдень,
                                  И будь счастлив, и бормочи во сне!
                                  Благодаренье богу - ты свободен -
                                  В России, в Болдине, в карантине...
   Может быть, он тоже думал, что ничего сейчас не может, а Настасье с Анисьей всё равно. Но оказалось, что может всё. Вот это всё.