Для лингвофанатов

   На титульном листе книги пояснение: для лингвофанатов. Это я, я лингвофанат! Это для меня! 

   Я стала лингвофанатом в одно мгновение, на первой лекции по языкознанию. Когда записала от руки в клетчатую общую тетрадь мантру-посвящение: "Чуулчу - лыжи, подбитые кожей.  Олоо - кольцо, вдеваемое в нос оленя". За этими словами стоял другой, странный и непривычный мир, в котором нет ничего лишнего, а есть одно только необходимое. Где муж удивлённо говорит жене, привычно выделывающей у очага шкуру лахтака: "Однако, то, что у нас с тобой длится уже 50 лет, называется любовь." Так в сельсовете сказали. А если теперь получить женитьбенную бумагу, то можно ехать в Хабаровск или даже в Москву, и в гостинице там поселят в один номер. Этот рассказ Юрия Рытхэу я прочитала уже будучи безнадёжным лингвофанатом с огромным стажем.

"Кумы стянул через голову камлейку и повесил на гвоздик.

Он уселся напротив жены. Постарела Эймина, сгорбилась от вечного сидения перед очагом. Ведь в доме только десять лет живут, а до этого вся жизнь в яранге прошла.

 - Важное дело хочу сказать, - вкрадчиво начал Кумы. - Только ты не волнуйся и не пугайся. И не перебивай меня.

Эймина подняла встревоженное лицо.

 - Если что-то с детьми случилось - говори сразу!

 - Не с детьми, а снами, со мной, - махнул рукой Кумы.

Эймина внимательно оглядела сидевшего перед ней мужа и в гневе отвернулась:

 - Зачем пугаешь меня?

 - Может быть, обрадовать хочу! - весело сказал Кумы и сразу же выложил: - Жениться на тебе хочу!

 - Я тебе всегда говорила, - назидательно произнесла Эймина, - ты такой дурак, что до старости говоришь глупости, недостойные даже несмышлёныша.

 - На этот раз я говорю тебе всерьёз! - сердито крикнул Кумы. - Я хочу жениться на тебе по-настоящему, на бумаге!

 - Это что такое? - испуганно спросила Эймина.

 - Я хочу, чтобы у нас была женитьбенная бумага, - прямо сказал Кумы. - Это очень важно, - добавил он."

   В том мире люди при встрече говорят: "Ети! - Я пришёл!" И отвечают: "Ии - Конечно!" Потому что важно именно это: прийти к человеку сквозь полярную ночь, сквозь пятьдесят сортов снега, каждый из которых означает событие в жизни, неважно - в твоей или оленьей; или в древней жизни кита, с которого однажды всё началось. Места в том мире много, а людей мало. И каждый, кто пришёл, имеет значение.

   От мира этого веяло чем-то настоящим и простодушным. Хотелось рассмотреть его поближе, как хотелось понять короткие слова, полные длинного смысла. Они запросто, против всех знакомых правил, могли начинаться с буквы Ы, продолжаться буквой Ы, ей же и заканчиваться: Ылтыгын, эпы, энанкалыровынвын...

   На той первой лекции было сказано, что жители Крайнего Севера почти сплошь полушарные. Они видят мир не расчленённым на части, как видим его мы, а цельным. Смотрят на мир не снаружи, как смотрим мы, а изнутри. Не двумя глазами, а третьим. Дочь у них - это "женщина-сын"; стакан - "ледяная чашка"; русский - "человек со спичками". 

   А бранных слов в чукотском языке нет ни одного. Наверное, потому, что, если человек ругает человека, то вместе им не выжить. А жить надо. Просто жить. Не догадываясь, что это и есть любовь.

На конец января

   Новогодней ночью встретился мне в незнакомом дворе снеговик с простым и остроумным решением на голове: ведро из-под попкорна. А что, хорошая идея. Кто-то не зря сходил в кино, с продолжением. Год уже часа три как наступил, и лежали во мне слоями салаты с такими родными именами, как будто они члены семьи; гусь, естественно, лежал на горячее, а сверху покоился ещё и торт. И всё это в плотном облаке шампанского. Мандарины на ум пошли. Не верилось, что в таком мире может быть пустота. Но она была - у снеговика под ведром.

   К чему бы это - встретить снеговика с пустым ведром? А к тому, что когда-нибудь жизнь снова станет дневной, а мир лёгким. И я сяду смотреть что-то до дыр известное, или даже культовое, с огромной и невесомой тарелкой в руках. В тарелке будет лежать горой не еда, а приятное времяпрепровождение. Может быть, даже завтра я так и сделаю. Или завтра... А лучше всего - прямо завтра...

   И вдруг почти прошёл январь. Смотри, смотри, какая луна! Настолько полная, что жаль задёрнуть штору. А часов-то вечера уже шесть, но в небе не тьма, не сажа газовая, как пишут на крышке гуаши, а натуральный кобальт. А завтра будет ещё синее, ещё дольше. Вот уж первую серию года почти посмотрели, а попкорн ещё не тронут. Надо успевать!

   Хорошо, что в магазине он сразу попался мне на глаза. А дальше - известная магия. Плоский пакет положить в микроволновую печь и стоять минуты четыре зачарованным, загипнотизированным столбом. Слушать, как затрещало, защёлкало - всё больше и чаще. А пакет пухнет прямо на глазах, как воздушный шар, и трещит, и щёлкает. И рвётся в квартиру, лезет сквозь закрытую дверь микроволновки жареный кукурузный запах. Настойчиво заполняет все углы, и долго теперь будет стоять там - как швабра, или гитара в чехле, или ребёнок, затерянный в лабиринтах воспитания. Смотря какие у кого углы.

   Медленно откроем - осторожно, горячий! - пакет. Зачем-то дунем в него - ай! Огромная миска наполнится с горкой. Ровно столько, чтобы смотреть. Смотреть, пока год ещё не очень сильно ушёл вперёд. Да хоть бы и "Криминальное чтиво". Конечно же, естественно, перемотав несколько раз с самого начала их невероятный твист.

Сервиз с птичкой

   У моих кукол сервиз был не такой замечательный, как у нас - персон. Он так и назывался: сервиз чайно-кофейный на шесть персон. Да любой хомо сапиенс превратился бы в персону под воздействием милого, аккуратного сливочника, круглого блюда с волнистыми краями, несомненно, предназначенного для торта. Но  - особенно! - особенно превращали в персону маленькие (немногим больше кукольных) блюдца, предназначенные лишь для того, чтобы ставить на них изящную фарфоровую чашку. Чтобы картина получилась законченной и эстетичной: чашка на блюдце.

   А чтобы накладывать разные там порционные куски, цельные пирожные или лимон веером, для того были уже небольшие тарелочки. И, наконец, третьи тарелки, как в сказке про медведей, были ещё покрупней: вдруг большими кусками нарезали пирог? Или десерт по рецепту именно такого размера? Сервиз был очень внимателен к нуждам и потребностям каждой из шести персон. И даже маслёнка была в нём круглой - не для скучного масляного параллелепипеда, а для идеального масляного куба, который так жалко было тревожить ножом...

   Я называла его "сервиз с птичкой". Он появился в то далёкое лето, когда родители оставили нас с братом у бабушки в маленьком городке, а сами поехали в города большие и таинственные: Ленинград, Таллинн... Вернулись однажды ранним утром, с коричневыми, странными на вкус леденцами; с туристическим буклетом, в котором человек шёл спиной к зрителю по очень старой и очень узкой улице; с чем-то ещё... И с чайно-кофейным сервизом. На обороте каждого блюдца, каждой чашки, сахарницы и непривычного предмета - кофейника был оттиснут знак: Made in GDR.

   Той страны, где made, давно нет в природе. А персоны есть. И сервиз есть. И сервиз был. Он долго был.

   Домой в Сибирь его было решено отправить багажом. В ящике с наклейкой "Осторожно, стекло!" Сервиз с птичкой преодолел в то лето тысячи километров, не повредившись ни единым блюдцем. Встал в шкаф. Конечно, им пользовались не в любой день.

   А теперь я беру и пользуюсь в любой. Особенно пользуюсь я предметом-кофейником. На малые блюдца кладу для своей персоны нарезанный кубиками сыр. На тарелки побольше хорошо ложится по субботам творожная запеканка. На третьи тарелки тоже найдётся чему лечь. Не простаивает и самое крупное блюдо. А каждый день - особенный.

   Что ещё было? Сервиз с птичкой потерял потом одну чашку; очень редко бывает так, чтобы у целого не разбилась часть, особенно за целую жизнь. Какой-то персоне однажды обязательно не хватит предмета. И не вспомню я, когда и как, разбился очень важный и нужный заварочный чайник. Осталась только крышка. Зачем нужна крышка без чайника? А рука не поднимается выбросить. Как будто где-то в мире хранится точно такой же, с птичкой, чайник без крышки. Хранится у персоны из несуществующей страны.

"Трое из Тайги"

 

   Как я обожала в школьные годы эту книгу, видно невооружённым глазом: ветхая вся, обложка в пятнах от еды и питья. Это я так нарушала две главные заповеди взрослых: 1. не читай лёжа; 2. не ешь во время чтения. Ну, и в чём тогда удовольствие? Конечно, я лежала, читала и ела одновременно. Несмотря на самую странную и страшную угрозу самых старших взрослых: "Заешь память!"

    Да никаких булок, бутербродов и яблок не хватило бы, чтобы заесть ту мою память! В ней и сейчас попадаются довольно обширные незаеденные фрагменты. И книга "Трое из Тайги" - один из них. На зимних каникулах я настоятельно рекомендовала её Игоряну. А потом не выдержала, и мы,совсем как в старые добрые времена, стали читать вечерами вслух.

   "Поднял я шапкины уши,и мороз,будто этого ждал, клещами вцепился в уши, только не в шапкины, а в мои.

Честно говоря, есть за что.

Когда мама показывает гостям мои фотографии, я всегда ухожу в кухню. Лицо у меня суровое, рост хороший, в дружбе я верен, но вот уши... Ни у кого таких нет... Генка Смолин утверждает, что такие уши не для человека создавались. Уникум, дескать...

Ну, уникум не уникум, но среди моих родственников таких ушей, как у меня, действительно, ни у кого не было и нет. Испортил я своими ушами всё генеалогическое древо Зыряновых."

   ...Канун Нового года. Маленький сибирский город Тайга. Три друга-семиклассника. Коля и Женька решили подарить на день рождения увлечённому астрономией Фариду самодельный телескоп. А ещё там есть пьеса в школьном театре, урок про динозавров, рыжая младшая сестра, мечтающая об арктической обезьяне, хитрая задачка про спичку и звезду. И  лучшая девочка на Земле, которая ушла со школьного вечера не с тобой. И дело здесь вовсе не в больших ушах, а в каких-то более тонких, пока ещё неясных материях.

   Заесть такое невозможно.

   Через много лет я познакомилась с Геннадием Прашкевичем и сказала между прочим, что очень люблю "Троих из Тайги", а он отшутился - безделица, мол; ранний период творчества. Ну и пусть ранний. Настоящей любви всё равно. И очень хотелось мне прочитать Игоряну, как пожилой математик Виталий Иванович (В. И.) пригласил всех желающих вечером к себе домой - мастерить своими руками игрушки для школьной ёлки. И Зырянов Коля ещё сомневается: идти или нет.

   Боже мой! Да я бы... Да мне бы... Своими руками клеить тела платоновы и архимедовы - математические кристаллы. Покрывать станиолью, чтобы блестели как звёзды. Это им В. И. рассказал и показал. И научил. Для общей ёлки. На всю жизнь урок. Как самодельный телескоп из рук друзей. Как девочка, которая ушла с другим, хоть ты абсолютно ничем, ну совершенно ничем не хуже.

На салазочках...

На салазочках Володя
Быстро под гору летел.

На охотника Володя
Полным ходом налетел.

Вот охотник
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На собачку налетели...

 

   Вот и прошли времена, когда я читала Игоряну стихи этого Хармса. Да, стихи. Несмотря на "летел-полетел", "сидят-летят" и прочую простейшую, если не сказать примитивную, лексику. Потому что здесь правда. Именно так всё и выглядит в реальной жизни: съехал-забрался, съехал-забрался... Съехал! Забрался, волоча за верёвку... Шапка лезет на потный лоб, в рукава набилось, щёки абсолютно красного цвета. Любишь кататься - люби и саночки возить.Так обобщил народ свою вековую мудрость в пословице. И был, как всегда, прав.

   Это стихи получились у Хармса настоящие. А вместо Володи на полосатых красно-синих салазочках я, собственной персоной.С аккуратно и ровно вытянутыми ногами в маленьких чёрных валенках. За верёвку тянет папа, которому поди и тридцати ещё нет. И на широком укатанном месте он неожиданно (а я на самом деле только того и жду) и резко салазочки крутанёт, они завертятся волчком. Я приду в восторг и буду просить ещё, ещё. И папа, с большим азартом, крутанёт снова, и снова, и снова...

   Ничего нет проще. И ничего не запоминается крепче. Летели-полетели, сидят-летят. А вышли стихи.

Вот собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На лисичку налетели.

Вот лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
И на зайца налетели.

Вот и заяц,
И лисичка,
И собачка,
И охотник,
И Володя
На салазочках сидят,
Быстро под гору летят.
Быстро под гору летели —
На медведя налетели!

   Я давно не читала Игоряну никаких стихов, а сам он не будет. Но иногда трудно удержаться, и так хочется неожиданно крутануть волчком на укатанном месте.

 - Игорян, - говорю я, - смотри, как незамысловато написано, но ты понимаешь, как это сделано? У нас прямо на глазах как будто вырастает снежный ком. А потом - раз! - и разбивается о медведя.

И Володя с той поры
Не катается с горы.

 - Да, - ответил Игорян, - я вижу снежный ком, и как он разбился о медведя. Но последние строчки можно понять по-разному, учитывая склонность Хармса к чёрному юмору...

   Вот! Это как раз и называется: открытый финал. И стиль. Авось на литературе когда-нибудь пригодится.

Человечек

  Проснуться 31 декабря с мыслью, в которой давно уже нет ничего удивительного: "Неужели сегодня Новый год? Как? Опять?" В комнате будет темно, как будто утро ранее. А часы покажут, что, наоборот, утро очень даже позднее. Вставай, а то ничего не успеешь? Но что такое особенное я должна успеть?

   Я не хочу больше всё успевать. Я хочу, чтобы 31 декабря был не простым воскресеньем, а как бывает в кино: с чудами и сказками. С ожиданием и исполнением.

   И в этот самый момент зазвонил телефон. Тревожно неизвестный номер. Конечно. Даже в праздничные дни нет покоя от этих мошенников, от навязчивого этого спама не скрыться ни ранним, ни поздним утром. Едва я успела отклонить неизвестного, как тут же позвонил он снова. Да, мошенники так частенько делают, и спам тоже. Сказано же русским языком: отклонить!

   Но как в сказке тот же номер зазвонил в третий раз. Поразительная настойчивость. Не дождётесь, мошенники. И ты ,спам, тоже не дождёшься. Я отклонила, но тут же и засомневалась: происходит необычное, как я хотела; и своими же руками я его отталкиваю. И когда телефон зазвонил в четвёртый раз, я была почти уверена, что это Дед Мороз. И почти не ошиблась.

   Курьер? Доставка? Через две минуты? А вы адресом не ошиблись?

   Нет! Это был от дочки сюрприз. Такой глянул сквозь прозрачную крышку белой коробки человечек-торт, что мы застыли от умиления и восторга. В жизни всё бывает как в кино, только гораздо лучше. Особенно 31 декабря.

   Долго человечка жалели, не решались резать. Но сколько можно уже смотреть? Где кофе, где свечи и самые красивые тарелки? Игорян лично съел галстук-бабочку и сказал, что она из чистого шоколада.