Новосибирск, детство в СССР, Пушкин, студенты, филологи, путешествие в Крым, школа, литература,праздники, личность, Сибирь, воспоминания

О литературе и жизни - со вкусом

Блог Ирины Васильевой из Новосибирска

вторник, 28 сентября 2021 г.

Где надо, там и дверь


   Пока соберёшься, пока нальёшь себе кофейку в кружку побольше и сядешь, наконец, пересматривать "Служебный роман", погода на улице сделается точь-в-точь как в фильме. Не то чтобы плохая, нет, ведь плохой погоды не бывает, а так... "Что ты, осень, наделала с нами..." И потом ещё: "По пустынной и голой аллее, шелестя облетевшей листвой, отчего ты, себя не жалея..."

   Вон и ветер как раз колюч, и снежинки сверху летят, хоть и первые, но знающие своё дело. Профессиональные летят снежинки на покрытые головы жалеющих себя. В это время жалеют себя даже подростки, и круглые пушистые помпоны их вязаных шапок устремлены в небо как антенны. Кроссовки у подростков белы, штаны спортивны, а длинное пальто непременно цвета беж. И шапки устремлены. Такова осень.

   Мода новая, а фильм старый. Вот чего я там не видела? "Где у вас дверь?" "Где надо, там и дверь!"

   Значит, не видела, если смотрю опять: как Бубликов умер, а потом не умер; как не задвигается обратно активная Шура; как секретарша Вера тянет в даль светлую ногу в новом сапоге, а если не вяжет и не читает чужие письма, то закуривает личную драму, не отрываясь от служебного телефона. И кто здесь после этого, спрашивается, "наша мымра"?

   Но больше всего мне нравится, и я снова и снова заглядываю в дверь, которая там, где надо, я верю, когда старший статистик Новосельцев цитирует наизусть сначала Грибоедова, а потом и Пастернака. Да-да, Пастернака, о котором в те годы мог не знать сам министр лёгкой промышленности и уж точно не ведал министр промышленности тяжёлой. И кто здесь после этого, спрашивается, "недотёпа"?

   И никакая настоящая осень не может наступить в мире, пока я не услышу в очередной раз "Облетают последние маки, журавли улетают трубя, и природа в болезненном мраке не похожа сама на себя..." Ведь Заболоцкий - это тоже дверь. Которая там, где надо.



четверг, 23 сентября 2021 г.

Плюс три


   Голова в шапке осложноволосилась. За лето успела забыть, что это такое, сопротивлялась до последнего. Кажется ведь: пока ходишь без шапки, то и тепло. А это не тепло, это опрометчиво, особенно на углу, особенно если стоять ветру навстречу слабым и подверженным ухом.

   Всё, плюс три. Продавец, к которому я иду за персиками и сливами, торопливо заносит фруктовые ящики с улицы внутрь киоска. У яблок, и тем более у персиков, тоже уши, а у лимонов - горло, несмотря на весь их витамин С. Сухой, холодный ветер вдоль города и поперёк. Плюс три.

   Посидев немного головой в шкафу, возвращаешься оттуда не только с шапкой, но и с приличными синтепоновыми штанами на 10-11 лет. О, благословенные! А я-то думала, что вас нет, что придётся срочно покупать. А вы есть. Спасительные прямо с утра.

   Год перевалил за своё осеннее равноденствие. И мы перевалили - в тёмные быстрые вечера, бесконечные рассветные дожди, свитера и тапки. Иные докатились до электрической (да-да-да!) простыни. Пока в квартирах никакого отопления, твори, как можешь, руками свой собственный уютный мир.

   Отправляй в зимнюю спячку салатовую рубашку, с которой провели немало хороших дней, и белые джинсы, и все до единого сандалии. В глубину и тьму. Поближе располагай толстое, с шерстяными примесями, с кашемировыми процентами. Думай сложноволосой головой о носках и перчатках, о прочном курином супе, о быстром и ловком пироге - последнем приюте простуженных сентябрьских яблок.

понедельник, 20 сентября 2021 г.

Молчаливые арбузы


   На земле возле мусорных баков лежал бледный, разрезанный пополам арбуз. Это кому-то из людей не повезло, причём, судя по диаметру половин, довольно крупно. Можно было отнести арбуз обратно, и его приняли бы без единого слова, и взамен вручили бы другой - звонкий и гарантированный, насколько это вообще возможно. Но... ведь это всё возня покрупнее арбуза, и человеку комфортнее может быть потеря двухсот рублей, чем хождение с половинками, предъявление половинок, обмен половинок на очередное целое... Да и потеря ли? Ведь доброе дело напрашивается само собой. Вынеси аккуратно и отдай.

   Бледные арбузные полусферы плотно обступили голуби и увлечённо ели малокровную мякоть. Один голубь даже забрался внутрь, в уже выклеванную яму, и переступал от наслаждения лапами, и лапы в точности совпадали по цвету с арбузом, как будто были тоже недозрелые; как будто их тоже можно обменять, но голубю лень возиться. И было издалека непонятно, где заканчивается арбуз и начинается голубь.

   И осень стояла хоть и ранняя, но уже настоящая. Краснели у прохожих руки и носы, тихо и настойчиво краснела в парке рябина. И только арбуз лежал всё такой же бледный, углубляясь и уменьшаясь одновременно. Абсолютно такой же молчаливый, как все его спелые собратья - хвостатые и полосатые. Таинственные до самой последней минуты, пока не вонзится нож, не хрюкнут, распадаясь в стороны, два полушария - на этот раз абсолютно красные, с чёрными косточками и белыми искорками. А это значит, что мы сами столпимся вокруг, сами залезем внутрь с руками и ногами. С упоением первого укуса. А голубям ничего не оставим. Придумаем в этот раз другое какое-нибудь доброе дело.

среда, 15 сентября 2021 г.

Осенняя терапия


   Ещё Корней Иванович Чуковский сетовал, что знакомство с Пушкиным в школе начинается с таких текстов, после чтения которых у детей гарантировано не появится желание это знакомство продолжить. Возникает подозрение, что цель чиновников от образования именно в том и состоит: если уж отпугивать, то наверняка, со знаком качества, на всю оставшуюся жизнь. Сто лет прошло, а ничего не изменилось: всё та же пейзажная лирика - отрывки из "Евгения Онегина", потом ещё "Унылая пора! Очей очарованье!, "Зимнее утро" ("Открой сомкнуты негой взоры..."), "К морю" ("Ты ждал, ты звал...я был окован; вотще рвалась душа моя. Высокой страстью очарован..."). И уж точно ни одно сердце школьного возраста не заставят трепетать строчки "Несчастью верная сестра, надежда в мрачном подземелье разбудит бодрость и веселье..."

   Министерство просвещения, очнись. Посмотри в глаза печальной правде. Сколько ещё поколений школяров нужно принести в жертву, чтобы стало ясно: Пушкиным нужно заразить, очаровать. Подсадить нужно на Пушкина, чтобы потом без него было невозможно дышать. Вот тогда (в своё время), может быть, и лирика откроется, и даже "Навис покров угрюмой нощи"; интересно ведь, что довело до слёз на экзамене старика Державина. И эти слёзы пробьются сквозь ученические бряцающие строчки. Это будет уже другое. Это будет любовь. Но до любви нужно ещё дорасти. И начинается она, как известно, с изумления и тайны, а не с контрольного вопроса "В каких строчках выражено отношение поэта к няне?"

  Как же я ненавидела эти вопросы! Зато прекрасно помню, как в классе третьем или четвёртом отыскала в толстом томе стихотворение "Жених".

                     Сидит, молчит, ни ест, ни пьёт
                     И током слезы точит,
                     А старший брат свой нож берёт,
                     Присвистывая точит;
                     Глядит на девицу-красу,
                     И вдруг хватает за косу,
                     Злодей девицу губит,
                     Ей праву руку рубит.

   Вот именно такого хотелось, ещё, и побольше. И такое отыскалось незамедлительно: "Вурдалак", "Утопленник", "Бесы"...  А главное - никто не лез с вопросами, не грозил двойкой, если не выучу наизусть, не нудил про "образы". Это была свобода. Это было упоение. Это был Пушкин.

суббота, 11 сентября 2021 г.

Яблочная пустота


   В самом конце августа получила я из той части страны, где зреют яблоки, весомую посылку. С натугой взяла я её из рук курьера, услышала знакомый аромат. И опытный почтовый сотрудник, вероятно, тоже его услышал: вход в картонную коробку под наклеенной бумажкой с адресом явственно говорил о том, что здесь побывали до меня. И весы потом подтвердили: ещё как побывали.

   В прежние времена я бы расстроилась и разозлилась. Мне было бы противно, как на базаре, когда обвешивают прямо в лицо. А сейчас я думаю: какая должна быть жизнь у человека, чтобы он, как маленький оборвыш, таскал яблоки из чужих посылок? И даже не очень старался это скрыть. Правильно, очень и очень неважная должна быть жизнь у такого человека. И если её скрасит хоть немного настоящее, живое яблоко - пусть. От меня действительно не убудет.

   Посылку я распахнула настежь, поставила у стены, и она стала меня встречать. Каждый раз, заходя в квартиру, я прямо с порога знала, что яблоки здесь, и жизнь прекрасна. Что в яблочное море можно всегда нырнуть и плыть, разгребая тёплые спелые волны - красные и жёлтые, старинных проверенных сортов.

   Можно было ходить к яблокам в любое время дня, а ночью чувствовать за стеной их дружное тихое присутствие.

   Хотелось, чтобы они жили тут всегда, но яблочное море мелело на глазах. Уже приходилось черпать не беззаботно, а задумчиво, с мыслью, что вторая половина всегда убывает быстрее первой, и особенно беззащитен самый последний слой.

   Наконец, в коробке осталась одна яблочная пустота, едва уловимо ароматная, как последний маленький привет большого урожая. Я смяла картонные бока, попрыгала сверху, чтобы лучше вошло в мусорный пакет, и унесла на помойку. А в мире происходило вечное движение: плыли и плыли из яблочной части страны в нашу неяблочную весомые тёплые посылки, и почтовые работники с тяжёлой судьбой запускали и запускали в них свои решительные, ни в чём не сомневающиеся руки.

понедельник, 6 сентября 2021 г.

Лето напоследок


   Говорят, что бабье лето называется так потому, что к его приходу огородно-полевые работы в основном заканчивались, урожаи прибирались в закрома, и женщины могли, наконец, выдохнуть.

   Вот прямо сразу, как встала в пять утра, так и выдохнуть: хлебы да каши горшок в печь посадить, корову подоить и в стадо отправить, всем прочим корму задать, в избе прибрать, всё перестирать-перештопать, горшок со щами в печь посадить, рубашки детям скроить, всем корму задать, посуду помыть, баню истопить, корову встретить, подоить... А после - отдыхай-не хочу. Лето ведь.

   Мы и сейчас, в своей совсем не природной жизни, не знаем, как лучше распорядиться этими  будто выпавшими из календаря жаркими и прозрачными сентябрьскими днями. Как будто нам дали второй шанс, и нельзя просто так взять и упустить его, как упускали мы раньше много таких невероятных дней, проходили насквозь, не останавливаясь ни на минуту.

  Пока не зарядили всерьёз холодные дожди, нужно спешить к деревьям. Что в нашем городе есть хорошего, так это дендропарк. После некоторых блужданий по его тропинкам можно найти такую тишину, что малейший необычный звук покажется в ней громким. Как будто среди ясного дня падают на землю редкие тяжёлые дождевые капли. Это листья так что ли отрываются от веток?

   А это падали, совсем немного мимо головы, мелкие сибирские ранетки, надкусанные с одного бока. И два зверя, на манер белки или бурундука, сидели высоко в ветвях, небрежно пробовали и бросали, снова пробовали и снова бросали. Не съем, так надкушу? Почему? Зачем? Что за таинственная трапеза? Ничего-то, ничегошеньки не знаем мы о мире, который называем своим.

Смотри, самолёт! Вот самолёт знаем.

четверг, 2 сентября 2021 г.

Старшие


   Второго числа геркулес я помешивала в кастрюльке прежний, а рубашку можно гладить уже не белую, а любую, не вызывающих расцветок. Да хоть бы и бирюзовую.

   Как бы эффектно могла плюхнуться сейчас на шелковистую эту ткань большая, горючая, искренняя слеза! Ведь будто вчера отвела я в школу за рученьку своего похожего на Знайку первоклашеньку, и вдруг... Очки, правда, никуда не делись, а вот что касается рученьки, не говоря уже о первоклашеньке...

   Теперь я говорю: "Только не забудь позвонить", когда убегает в парк за семью дорогами. Теперь у них чат класса, где все до единого - админы. Теперь на столе - толстая тетрадь, подписанная "Настолки и заметки". Но когда мы играли в те настолки, заметок я что-то не заметила ни одной.

   Нет-нет, слеза у меня не плюхнется, не дрогнет утюг. И будет тверда моя геркулесовая рука. Но всё же не могу удержаться, смотрю в окно - как шагает по нашей тихой, но в этот час тесной от рюкзаков улице, помахивает зелёным мешком со сменкой, резко переходит на бег и скрывается из виду.

   Теперь они старшие в своей младшей школе. Самые важные в маленьком, как теремок, трёхэтажном домике. Бывалые, солидные. А уж как выросли за лето! Остепенились.

 - Ну, как прошёл первый день, Игорян? - спросила я. - Что нового в классе?

 - Только цветок, - ответил Игорян. - Очень большой.

   Цветок... Бери выше. Это подарок от класса учителю в честь Дня Знаний (облегчённо выдохнули родительские груди: никаких букетов!)

 - На перемене Богдан толкнул Максима, - поделился Игорян новостями старших в младшей школе, - прямо возле цветка. Но ты не волнуйся. Максим упал мимо, только листья слегка закачались от ветра.