Путь черепа

   Был Игоряну подарен в Москве выразительный человеческий череп, хоть и пластмассовый, но всё равно настоящий. У черепа сверху откидывалась крышка, у черепа вынимались все зубы - очень аккуратно, чтобы ни один не потерялся. В коллекции Игоряна был уже один небольшой скелет в полный рост, а также несколько скелетов малых. И вдруг целый отдельный череп. Быть или не быть? Конечно, быть!

   В списке недопустимых вещей череп не значился, но мы, упаковывая нашу ручную кладь, на всякий случай положили его сверху, поближе: а ну как попросят открыть? Что у вас  там за подозрительный предмет? Сценарий маловероятный - можно подумать, они черепов в багаже не видели. Но вдруг?

   В чемодан череп не влез, и мы его кое-как втиснули в рюкзак Игоряна. Очень неудобно перевозить черепа с места на место. Я чувствовала себя немножко доктором Робинсоном из книги про Тома Сойера. Хотя у нас-то всё было законно, и к черепу прилагалось свидетельство, что его зовут Артём. Что скучно куплен в магазине, а не отрыт на кладбище безлунной ночью индейцем Джо. Не похищен из государственного музея.

   На входе в метро просветили только наш чемодан, рюкзак Игоряна оставили без внимания. Ну, ладно. На пути к посадке в самолёт у нас будет ещё много попыток. И мимо бдительных стражей ни один череп не проскочит.

   На входе в Павелецкий вокзал мы выложили на ленту всё, что у нас было, включая самую маленькую мою сумочку. Я пошла, и рамка запищала.

 - Часики поленились снять? - моментально нашёл причину охранник. На всякий случай поводил вдоль меня металлоискателем, а в ответ тишина. Ничего, сейчас увидят, что у нас в рюкзаке творится...

 - А это у вас что? - как будто прочитал мои мысли человек, следящий за экраном.

Вот оно, начинается. А это у нас череп Артём. Показать?

 - Это пауэрбанк у вас такой? - не обращая никакого внимания на рюкзак, страж притормозил мою сумочку. Пришлось открыть и показать лежащие рядом два сотовых телефона - Игоряна и мой. И как-то даже стало обидно, что никто в упор не замечает наш череп. Можно подумать, люди очень часто возят с собой черепа. 

   На входе в аэропорт Домодедово наши вещи не вызвали абсолютно никакого интереса. И на самом последнем, решающем досмотре он проехал мимо бдительного взора как часть человека-невидимки. Смело возите черепа в самой глубине своей ручной клади! Никому не интересны ваши черепа.

   Я по команде механического голоса подняла руки в сканирующей кабине. Всё, можно идти? 

 - Подождите! - остановила меня девушка в форме. - Ещё раз.

   Рамки плохо читали меня в тот день. Может быть, мысли про череп так влияют на ауру? А наш досмотренный подарок тем временем уже плыл по движущейся ленте на свободу, прямо в руки Игоряна.

   Потом мы пронесли Артёма в самолёт, и через несколько часов он уже красовался в комнате сына на самой видной полке. Так, чтобы друзья, когда придут в гости, сразу его увидели. Откинули крышку и вынули, а потом поставили на место все зубы до единого.

 

Дарвиновский и Палеонтологический

   Как-то не приводила нас никогда дорога в Дарвиновский музей, хоть я слышала о нём много положительных отзывов: и читала - все без исключения превосходные, и даже видела собственными глазами пятикратного обладателя значка "Любимый посетитель Дарвиновского музея". Не могут ведь все голоса быть так едины, если музей хоть капельку нехорош.

   Зоология - не мой интерес, я никогда не включала зоопарк и музеи про животных в список мест, куда "обязательно нужно сходить с ребёнком". Нет, если бы Игорян попросил, если бы заикнулся, я, так и быть, куда деваться, добавила и этот пункт. Но Игорян никогда не заикался, зоология тоже явно не его интерес, за исключением овец и кошек. Но в этот раз мы решили, что в Дарвиновский музей сходим, ведь не зря  все до единого отзывы рекомендуют. К тому же там представлены скелеты и черепа, и вот эти все неандертальцы и питекантропы, шкуры и жилища, каменные орудия и наскальная живопись. То, что Игоряна влечёт.

   И вот пошли мы в Дарвиновский, и рекордно пробыли там почти целый день. Игорян твёрдо сказал, что теперь этот музей у него самый любимый, а я добавлю ещё один положительный отзыв: рекомендую, безоговорочно. Даже мне с не моим интересом зоологией было интересно смотреть на всех животных, населяющих нашу планету, на умные бессмертные глаза и характерные лица. На то, как лежит непринуждённо на боку нежная пухлая нерпа, какой громадный бывает в мире петух и какой тягучий ленивец.

   Мы нажимали на спину большого шмеля, и он жужжал. Похлопывали лягушку, и она утробно квакала. Животных вокруг было очень много, а людей мало - правильное, гармоничное соотношение. И были там во множестве первобытные черепа, были скелеты, были жилища из шкур с неугасающим огнём. Были выразительные головы неандертальцев - отнюдь не тупиковая ветвь эволюции, отнюдь. Я, например, и в жизни встречала такие лица, и очень часто - на экране. Некоторые из них даже эволюционировали в звёзд нашего времени, а кое-кто и в элиту.

   В отдельном тёмном помещении прошли мы интерактивной тропой эволюции: всё нажимать, рассматривать, пошагово, правильный и неправильный выбор, на мониторе толпа мощных и чёрно-волосатых идёт на мамонта... Игоряну там было особенно по душе.

Визит к кентавру

   Скульптура коня на ВДНХ, хоть раз навсегда и застывшая, а всё равно намекает: живность ушла из этих мест не окончательно. Пусть не боровы-чемпионы, не бездонно молочные коровы, не овцы с руном до пят, но лошадей отменять никто не собирается - древних, прекрасных, сильных и тонконогих. Об этом говорил и ухоженный, явно живой манеж. Только я ни разу не видела, чтобы на нём что-то происходило. Но в этот раз, в этот очередной прощальный с Москвой раз, когда уже открыта регистрация на обратный рейс, и мысли вовсю упаковывают чемодан, а ноги идут-шагают напоследок по всем любимым местам, и пройти ещё смогут... В этот прощальный раз ВДНХ опять не подвела и показала сначала уличный духовой оркестр, который, в соответствии с воздухом этого места, играл "Рио-риту" и другое, такое же. А потом на манеже, который жив, мы посмотрели вдруг соревнования по джигитовке.

   Раньше я видела только в кино и в мультфильме "Ну, погоди!"(выпуск про цирк), как всадник на коне, который несётся галопом, делает разнообразные, головокружительные фигуры. Этот вид искусства придумали народы, для которых конь - друг и брат, и вообще не продаётся. Конь - соавтор в создании мимолётного произведения искусства, ведь надо бежать очень ровным галопом, пока ловкий и смелый человек показывает свои трюки. Доверие быть должно.

   Так ведь и кентавры появились в природе. Люди из безлошадных земель увидели однажды всадников на горячих диковинных животных. А поскольку встреча произошла, скорее всего, не в добрый и мирный час, подробности рассмотреть не удалось, и великие от страха глаза решили, что это единые такие существа. И не очень ошиблись, если речь идёт о хорошем наезднике. В то время все были хорошие наездники. А сейчас нужно сначала записаться в конно-спортивную школу.

   Ведущий соревнований объявлял: "А сейчас свою программу покажет пара..." И выезжала пара: конь, а верхом девочка. Именно, если присмотреться, девочка: двенадцати или тринадцати лет. Конь мчался по кругу, а девочка ложилась поперёк седла, делала чёткую ласточку и "ножницы", и напоследок самый эффектный и самый жуткий казачий обрыв - когда нужно висеть вниз головой, с совершенно прямыми, вытянутыми в струнку ногами.

   Пара завершала программу, а следом готовилась следующая  - конь и девочка. И снова девочка, и опять девочка... Казалось бы. А мальчики-то где? Неужели все на робототехнике и программировании?

   Но вот, наконец, последним номером программы, появился и мальчик. Маленький, лет одиннадцати единственный мальчик, ловкий и стройный мальчик. Вот оно, великое и незыблемое неравенство полов. Он проделал ту же ласточку, и тот же страшный казачий обрыв, но это был мальчик в седле, а не девочка. Не хуже и не лучше - другой. Ведь девочки не равны мальчикам. А мальчики не равны девочкам. И это лучшее из всего, что могло случиться на нашей планете.

В другое состояние

   И потом ещё по радио случайно услышали интересный факт: царица Клеопатра по времени ближе к полёту человека в космос, чем к пирамидам. А ведь правда... Я об этом никогда не задумывалась. Египет представлялся единой, древней и тёмной глыбой, таинственно скрупулёзной. Что-то такое навеки законсервированное, тщательно и многослойно упакованное. Каменные блоки между их временем и нашим так плотно пригнаны, что не проникнет и молекула света.

   А там, оказывается, даже в самом Древнем царстве жили люди. Ели и пили, и с помощью простейших инструментов создавали поразительные вещи. Украшения - ладно. Но вот эти немыслимые ряды иероглифов на камне, эти сцены из жизни и смерти, эти звероголовые боги со всей сложной атрибутикой... Годы и годы уходили на один только маленький фрагмент, будь то взвешивание сердца на загробных весах, или воскресший Осирис. Но те мастера могли себе позволить. Куда торопиться-то? Не на продажу творим, не чтобы конкурирующую фирму обогнать. Для вечности стараемся. Поэтому жизнь можно и не экономить,тем более что здесь, на земле, всего лишь краткая, случайная остановка, а настоящий путь начнётся потом. Так почему бы не покорпеть десяток-другой лет, когда самый простой день так бесконечно долог? Великий Ра ведь тоже никуда не торопится.

Большие Часы и маленький МУК

   В начале июня мне посчастливилось посмотреть на фестивале "Перекрёсток" спектакль "Я - Сергей Образцов". И радостно было узнать, что идёт он также на своей родной сцене, и как было бы здорово сходить ещё раз самой и сводить Игоряна в знаменитый театр. Когда ещё представится такой уникальный московский шанс?

 Я тут же зашла на сайт театра кукол Сергея Образцова, посмотрела немногие оставшиеся места и цены... Ладно, мы сходим сюда в другой раз, на другой какой-нибудь спектакль. Когда-нибудь, может быть. А пока ничто не мешает нам просто полюбоваться часами. Я давно мечтала, да всё никак не получалось. Мы специально запланируем и ровно в полдень придём смотреть часы, когда из всех двенадцати окошек одновременно вылезают все звери: и кот со шляпой, и осёл с балалайкой, и баран с гармошкой...

   И вот мы специально запланировали, и вышли с запасом. И запаса нам не хватило. Мы бежали галопом по раскалённому Садовому кольцу, и я не могла взять в толк: зачем? Ну, не хватило запаса сегодня, придём в другой раз. Завтра ведь тоже будет полдень? Но мы неслись как на пожар, и ровно без одной минуты двенадцать, облегчённо и победно переводя дух, стояли ровно под часами, удивляясь немного тому обстоятельству, что на площади перед театром как-то уж очень пустынно. Что, совсем-совсем никого не интересует одновременное явление всех двенадцати зверей? Ни сова не интересует, ни обезьяна, ни волк? Я-то думала, что здесь ежедневно собирается поглазеть небольшая любопытная толпа.

    Минута тем временем проползла, и сделалось ровно двенадцать. Потом проползла ещё минута. Ничего не происходило. В сердце закралось нехорошее подозрение, и тут-то как раз мы заметили не очень большими буквами на стеклянной двери театра: "Часы не работают". А я знаю, почему. Потому что мы так торопились. Потому что очень хотели успеть. Всё, можно уходить лёгким прогулочным шагом.  

   И вдруг зашевелился, вдруг подал своё металлическое кукареку знаменитый петух, зазвенели колокольцы. И вылезло из своих сказочных убежищ целых три зверя. И грянули они бессмертное "Во саду ли, в огороде", хоть и сокращённым составом, но старательно и от всей души. Не то, к чему мы бежали. Но бежали-то не зря.

Сфинксы и рекордсмены

   Прежде всего на кошачьей выставке хочется посмотреть рекордсмена - самого изумительного по размерам кота, предельного, гигантского. Например, кот моей подруги весит десять кило, и я видела своими глазами, как остолбенел и застыл однажды на пороге квартиры доставщик пиццы, и не мог сделать ни шагу, потому что дорогу ему преградил кошачий круг. Да, на полу лежал полностью расслабленный кошачий круг, размером с эту самую доставленную "Пепперони". Но это ещё далеко не максимум.

   На кошачьей выставке рекордсмены были совсем уж запредельные. Один из них, рыжий, спал на боку, подложив под голову лапищу. Спал и второй, чёрный, прикрытый мягким синим, специальным одеялком. Именно так иногда и выглядит любовь: синее специальное одеялко, заботливо подоткнутое под милый мохнатый бок. Мы подходили снова и снова, но рекордсмены упорно спали, и лица их были отрешёнными. Вот ведь железная нервная система. Вот ведь психологическая устойчивость. Если бы я знала, что мне придётся сидеть в мягкой клетке с передней стенкой их прозрачной плёнки, а мимо будут ходить существа из другого мира, и глазеть, и восклицать, и говорить однообразные утомительные комплименты, я бы не сомкнула глаз. Я бы рвалась и томилась, и хотела, чтобы они побыстрее ушли. А эти ничего - спят и не шелохнутся. Кот спит, выставка идёт.

   Впрочем, бодрствующих было гораздо больше. Бодрствовали персидские и бодрствовали сибирские, а также бенгальские, окрасом похожие на вторую сторону блина. И очень ушастые там были представители, и, наконец, сфинксы, сморщенные, как персиковая косточка. Очень похожие на пришельцев, но всё-таки коты.

   Хозяйка разрешила погладить, и шкура сфинкса поразила теплотой, нежностью и полной беззащитностью. У них и цвет был такой же, беззащитный. У природы было сложное настроение в тот день, когда она создала кота-сфинкса. Большая потребность в самовыражении. А ещё больше - потребность в понимании.

Бесплатная письменность

   Идеально сочетается ВДНХ с ясной погодой, и мысли здесь тоже хочется думать ясные, просторные. Сверкают чистым золотом шестнадцать дружных народных фигур. Самоцветы вокруг каменного цветка специально такие мощные, чтобы мир казался неисчерпаемым - и на богатства, и на мастеров. А на просторе льётся песня из не очень заметных, деликатных динамиков. Как будто она тоже часть мира, задуманного таким: высоким, ясным, просторным и жизнеутверждающим. И если уж вдыхать его воздух, то непременно с песней.

   Случайно, совершенно случайно заметила я в этом мире табличку "Музей истории славянской письменности". А ниже стояли совсем уж поразительные слова: "В будние дни - вход бесплатный".

Был как раз будний день.

   Так, Игорян, сюда мы зайдём. Дело даже не в славянской письменности, просто любопытно - что это такое дают бесплатно в Москве? Вот теперь, прямо рядом с тележкой, полной маленьких сторублёвых бутылочек простейшей воды?

   Вход действительно оказался бесплатный, мы провели внутри несколько интереснейших часов. И это оказался один из самых поразительных музеев всей моей жизни.

   Начинался он действительно со славянской письменности из учебника истории. Большое полутёмное помещение было плотно заполнено разнообразными артефактами, среди которых выделялись особо толстые рукописные книги, печальные резные фигуры, добротные столы, гусиные перья и колокола, звон которых приравнивался когда-то к человеческой речи, а язык - к языку.

   Были там парты старинной школы (можно посидеть), маленький динамичный видеоролик про быка и букву А. В отдельной круглой комнатке можно было почитать на мониторе и послушать детские дневники девяностых годов прошлого века. Кто скажет, что это не история? И не славянская письменность.

   Дневники были поразительные: с рисунками, подробными пояснениями, с размышлениями и печалями. С богатым внутренним миром учеников четвёртого и пятого класса. А славянская письменность за тридцать лет изменилась не меньше, чем за триста.

Доказательств не требуется

   Перечитала свои прошлогодние московские записки. Всё так. И про замедление в огромном, но теперь не чужом городе. И как можно присесть на бульварную скамейку, имея в руке полный рожок сливочного мороженого, грамотно купленный не в тележке для гостей столицы, а в тихом переулочном магазинчике. Имея в руке другой бутылку лимонада, купленную в совсем уж необъяснимом припадке, а в итоге случилось открытие: вот он, совершенно тот самый вкус, из автомата, за три копейки. Так не бывает, я знаю. Но так есть. И, главное, бутылка-то стеклянная. Такую и выбросить жалко. Такие сдавали, Игорян, чтобы потом снова купить лимонада.

 - А правда, что все пили из одного стакана? - спрашивает Игорян, имея в руке эскимо на палочке, второй рукой стремясь к лимонаду.

   Совершенная правда. Я даже почувствовала в ладони этот мокрый, прохладный гранёный стакан, из которого до меня только сегодня пили воду с сиропом и без три тысячи человек. И все до единого остались живы. И стояла вокруг точно такая жара, того же цвета и вкуса - камень, поливальные машины, метро. И что-то ещё, индивидуальное. Неуловимое как душа.

   Всё правильно сказано в тех прошлогодних записках. Вот только знакомые маршруты нужно пройти заново, и не один раз, чтобы они действительно стали привычными. Обязательно двинуться против часовой стрелке, когда нужно было по. И отмахать приличное расстояние, пока не спохватились. Впрочем, здесь все расстояния приличные. И дом найти на Большой Садовой 302-бис, который на самом деле 10. Мы проходили мимо много раз, но теперь и во дворик решили заглянуть. 

   Год назад Игоряну вполне хватило рассказа про кота, который ездил в трамвае, а теперь захотелось набрать на домофоне одного из подъездов цифру 50, как было там на двери написано. И (неужели?) откроется. 

   И открылось. Мы очутились в сумрачной, неряшливой от многочисленных надписей и рисунков парадной. Чёрный цвет преобладал.

    Если бы я жила здесь всё время (а некоторые квартиры, говорят, действительно просто жилые), я бы мечтала о ремонте лестницы каждый день.