Леонардо в августе

   В августе узнала я, что в нашем Художественном музее (он же картинная галерея) проходит необычная выставка - "Изобретения Леонардо". Игорян позвал друга Максима, пошли. По пути поговорили о том, что Леонардо да Винчи повезло. Хоть он и попал на Землю сильно не в своё время, но время в основном было уже благоприятное, гуманная Эпоха Возрождения. И его странный леворукий гений смог развиться и просиять в полную силу, да ещё озадачить человечество на века вперёд.

   Когда человек постоянно занимает свой ясный, мощный и очень созидательный ум, ему некогда разрушать себя изнутри и снаружи. Леонардо да Винчи прожил долгую жизнь. Но даже долгая человеческая жизнь - это очень маленький отрезок времени для того, чтобы изобрести всё на свете. И тем не менее Леонардо изобрёл. А в перерывах писал картины выдающегося уровня.

   Изобретениями Леонардо был плотно уставлен огромный зал, и приветливая девушка Кристина подробно, понятно и увлекательно рассказала о каждом. Вот это вот червячная такая передача (изобретена после наблюдений за гусеницей), это крыло, вот прообраз кинокамеры, а там велосипед (идея, набросок для будущих изобретателей велосипеда, которые через сотни лет придумают, как сделать руль, который поворачивает переднее колесо). Очень поразил воображение шагомер - немаленьких размеров тележка, которую нужно толкать перед собой, а там под стекло падает после каждого шага камень. Тут тебе и фитнес, и силовая тренировка, а заодно и мозг не простаивает, ведь камушки потом нужно будет посчитать. Гармоничное развитие человека в действии.

Великий Леонардо!

   Барабан с приделанными к нему колотушками (и здесь забота о человеке), станок для скорейшего наматывания ниток на катушку, приспособление для быстрой смены театральных декораций... Не только огромная энергия, огромный интерес к миру стоял за каждым приспособлением. И самые простые законы физики - науки о жизни, которая вызывала в школе только приступы тоски. И только через много лет... Впрочем, ведь и не все изобретения Леонардо были сразу приняты и поняты людьми.

   Все представленные экспонаты можно было крутить, вертеть, махать крылом, садиться на деревянный велосипед, бить в барабан... Одно из гениальных изобретений - пожарную лестницу - посетители изучали так энергично, что механизм перестал действовать. Нам рассказала об этом Кристина. Пришлось пригласить инженера. Инженер долго бился над чертежом Леонардо (такие чертежи сопровождают каждый экспонат), но ничего не смог сделать. А потом на выставку пришли две молодые девушки, одна из которых тоже оказалась инженером. И она разобралась, догадалась, и лестницу починила! Это была девушка-талантливый инженер. Может быть, она тоже что-то изобрела.

Раз в триста миллионов лет

   В деревне Шестаково Кемеровской области происходят раскопки единственных в мире ящеров пситаккозавров. Тех, которые жили ещё до истории. Доисторических. Но и сама по себе деревня так удачно расположена в стороне от главной дороги, такой образовался там особенный воздух, так удачно остановилось время, что невозможно при всяком удобном случае не свернуть в Шестаково.

   Игорян узнал в Интернете: постоянное население деревни составляют 254 человека, из них один неграмотный. То есть вот так буквально? Человек не читает книг, а в документах напротив своей фамилии ставит крестик? Заповедное место, я же говорю. И воздух там другой.

   За год, который мы здесь не были, деревня Шестаково снова изменилась в лучшую сторону. Возле музея естественной истории появилось деревянное жилище времён Тагарской археологической культуры, которая господствовала в этих местах в 3-7 веках до нашей эры. В древесно-берестяном сумраке были широко представлены шкуры и некоторые предметы довольно высоко развитого быта.

   Раскопки же за год развились до такой степени, что вход на их территорию стал возможен только платный, с экскурсией. Но так даже лучше. В крытом шатре расположилась большая группа людей: одни  расслабленно сидели в креслах-мешках, другие - в подвешенных раковинах-качалках. И все до единого слушали.

 - Там профессор из Томского университета читает лекцию о сибирских динозаврах, - пояснила девушка-экскурсовод.

   А в прошлом году, помнится, и шатра-то никакого здесь не было. И не то чтобы я сильно увлекаюсь динозаврами, но всегда привлекают люди, занятые настоящим делом. Увлечённые. Люди, которым интересно развитие. Им не скучно извлекать из глиняной толщи мельчайшие древние фрагменты, изучать, мечтать встретить что-то большое, желательно череп. Именно так здесь было найдено динозаврово яйцо, самое сохранившееся в мире.

   Мы посмотрели на яйцо с большим почтением. Молодой бородатый археолог, чёрный от загара, шёл куда-то по своим историческим делам, нёс сундук. Но остановился, увидев нас, откинул крышку и показал сокровище. Лежала в сундуке аккуратно зафиксированная монтажной пеной (придумали использовать пену вместо гипса!) довольно крупная Кость. С Когтями. Не простая, а с присвоенным музейным номером.

   Бородатый археолог в общих чертах рассказал про Кость. А мог бы - это чувствовалось - говорить бесконечно. Здесь витал дух Весёлого Ума и Науки. И Поиска. И Любви к своему Делу.

 - Сюда на практику съехались студенты со всей страны, - рассказала девушка-экскурсовод. - Мы днём работаем, а вечером ходим купаться на Кию. Общаемся. Здесь интересно, никуда больше не хочется.

   Верю, верю... Я так и написала в книге отзывов. В шатре, где закончилась лекция томского профессора. Потом мы долго смотрели с пологой горы в огромную долину, где вьётся река, а когда-то ходили динозавры. Ели арбуз, как и полагается в августе. А вечер был редкий. Из тех, что выпадают один раз в триста миллионов лет.

Согласие

   Я была на Согласии в 1997 году. Такое место в Кемеровской области - Согласие. Неизвестно, кто, с кем и по какому поводу там согласился, но выбор согласившихся понятен: уединение; скалы, с небольшой, но очень таинственной пещерой; поляны редкой ягоды костяники; тихое озеро, из которого изливается небольшой, но настоящий водопад. Я тогда впервые в жизни искупалась в водопаде, и запомнила на всю жизнь. День стоял знойный, совсем не похожий на конец августа.

   Считается, что у водопада очень сильная энергетика. И эту энергию нужно куда-то приспособить - хотя бы загадать желание, когда на тебя падает вода. Но в тот период жизни все мои желания были исполнены, а новые ещё не накопились. Я не стала загадывать, просто запомнила: водопад, огромные мокрые камни, вокруг никого, только очень немногочисленные свои.

   Тогда, после Согласия и водопада, жизнь пошла действительно новая, как будто с начала. Потом каждый год, приезжая летом в деревню, я оказывалась неподалёку от Согласия, что-то около пяти всего километров. Но не думала про него. Наверное, ещё не исчерпалась та энергия. Но однажды я очень захотела туда вернуться. Необъяснимо потянуло к водопаду. Оказалось, что сделать это не так-то просто: дорога на Согласие ведёт очень просёлочная, лесная. Чтобы с трудом проехать по ней, должно очень долго не быть дождей. А так получилось, что дожди были всегда, и все попытки очень быстро заканчивались неудачей - у первой же размытой колеи и колдобины.

   Между тем желание попасть на Согласие крепло. Чётко сформулированное и осознанное, оно могло бы украсить любой список. Говорят, то,чего действительно хочешь, исполняется. Не без усилий, конечно, с желающей стороны. Работать надо. Но и редкостная жара стояла этим летом тоже не просто так. А я не была на Согласии с 1997 года. Я хочу на Согласие.

 - Не забывайте,что там возле пещеры могут быть змеи, - сказали Люди. Люди всегда хотят как лучше. Но что делать, если желание-то заветное? Если стоит жара и не было дождей. И абсолютно непроезжая дорога стала просто непроезжей, а это значит, что если как следует постараться...

   Когда задуманное вдруг исполняется, кажется, что именно так и должно быть. Ничего особенного, просто жизнь течёт дальше. Озеро и скалы я узнала сразу, а вот водопад... Неужели тот самый? Так зарос травами и кустами? Да запросто мог зарасти. Спуститься вниз без альпинистской и акробатической подготовки не так-то просто, но это мелочи, если речь идёт о мечте. Зато там, внизу нападало целое озерцо дикой воды, а по камням бурлит и кипит. Можно подставить себя под бурление, и это такой редкий и сильный момент в жизни, что неловко загадывать ещё какие-то желания.

   Здесь никого нет, кроме змей в пещере. Можно очень долго сидеть на первой попавшейся, тёплой от солнца скале, всматриваться в милую миниатюрную растительность, которую я в упор не замечала в 1997 году. И всё это будет - Согласие. И только сегодня.

   Потому что завтра прошёл огромный дождь. Завтра был день совсем для других желаний.

Замыкание круга

   Мой алтайский круг замкнуло Телецкое озеро. Шесть часов плаванья на пароме привели туда, где начинался путь - в точку кипучей жизни, где интернет бесперебойный и сильный. Где продуктовые магазины большие. А если малые, то непременно с лицом и выражением: сыроварня братьев Куропатовых... Где вдоль дороги кони ходят не дикие, а стоят дисциплинированные рабочие. Любого желающего они повезут на конную прогулку.

   Но пока шесть часов плаванья не прошли, можно смотреть и смотреть на Телецкое озеро. И в первые тридцать примерно минут чувствовать с особой силой, что да, заслуженно включён этот прекрасный горный водоём в список культурного и природного наследия ЮНЕСКО. И сама природа позаботилась о том, чтобы оставался он в этом списке как можно дольше, сделав густую и тёмную телецкую воду непригодной для человеческого купания. А для разнообразной рыбы, наоборот, очень даже подходящей.

   Невозможно насмотреться, как мимо проплывает зелёная гора, а вон там, гляди, водопад! И вон там! Видно водопад долго-долго, потому что паром движется с рекомендованной скоростью 10 км/ч. Ещё через час Телецкое озеро по-прежнему прекрасно. Но я-то уже не та. К сожалению, человек привыкает. Хочет, чтобы паром хоть немного прибавил, посматривает на часы, скучает от того, что ничего не происходит. Только гора за горой, гора за горой, гора за го-о-о-рой.

   Из развлечений: посмотреть на дождь, который повис где-то далеко впереди серой полупрозрачной шторой - как в ванной. Попадём под него или не попадём? Не попали. Туча провалилась куда-то вбок и растаяла без следа. И снова смотрим на часы. Человек всегда проигрывает наследию ЮНЕСКО, природному уж точно.

   Но наследию нет никакого дела до человека. Оно спокойно, свободно, величественно и вечно. Что ему наши шесть часов на пароме?

   Но вот закончились и эти шесть часов. А на следующий день закончился и весь Горный Алтай, дорога полетела в обратном направлении: столб с надписью, у которого я снова не сфотографировалась, Сростки, пироги... На обочине купили у двух девочек и одной бабушки малины. Я же через несколько дней буду есть в деревне эту малину не стаканами, а кустами. Бесплатно!

   Но вдруг это алтайские духи превратились в девочек и особенно в бабушку? Как их не поблагодарить за то,что здесь с нами было? За то, чего не было. И ещё будет.

За грибам

   За грибам. Так говорила моя бабушка, жительница Тверской области. И сама была великая грибная мастерица. Даже в 80 лет она могла поехать на поезде в дальний лес, и никогда не возвращалась с пустой корзиной. Наоборот, возвращалась с полной. Со специальной огромной корзиной, предназначенной для походов за грибам.

   Я тоже в детстве любила ходить за грибам - среднее что-то между охотой и собирательством. Сердце выпрыгивало и заходилось, когда удавалось найти не мелочь сыроежную, а, например, подосиновик. Я их особенно любила, подосиновики. За красную, но не ядовитую шляпку и благородный облик.

   Потом я не ходила за грибам всю жизнь. А на Алтае вдруг узнала, что здесь недалеко есть место, только грибы будут каменные.

   Выходим, как и полагается, на рассвете. Хозяин лодки Николай охотно перевезёт на ту сторону реки Чулышман. Речка такая узкая, что кажется, будто её можно спокойно перейти вброд, но на самом деле нечего и думать попасть на тот берег без Николая. Плаванье длится ровно одну минуту, но душа успевает переселиться за это время из одного царства в какое-то совсем другое царство.

   За грибам придётся лезть в гору, но сначала будет лес и ручей, холодный и очень прозрачный. Его истинный смысл откроется позже.

   Чем дальше в гору, тем выше солнце, а тропа всё круче. Очень добрые люди устроили здесь в некоторых местах скамейки - положили на камни доски. Можно присесть и подождать, пока сердце переместится из горла на своё законное место, а заодно посмотреть Вид: долины, горы, река... Чем выше в гору, тем необъятнее и прекраснее Вид. Тем дольше не хочется вставать с доски-скамейки.

   Но второе дыхание откроется обязательно. Особенно, когда покажутся первые грибы. Покажутся редкие люди, которые тоже вышли на рассвете за грибам. Мы встретимся на тропе и скажем друг другу: "Доброе утро!", потому что утро действительно доброе, а горы - не город, здесь каждый человек на пути - это событие, и его нельзя не заметить. Здесь каждый человек напоминает о том, что в мире, кроме меня, есть ещё население. А то я уже начала пугаться: никого и камень кругом. Вечный и абсолютно равнодушный к любому крику.

   Между тем, каменные грибы азарт вызвали не меньший, чем маслята и подосиновики. За первыми открылись вторые, а потом особо толстый третий, очень живописный четвёртый... А солнце вставало, палило. Горячо пахло можжевельником, за ветви которого я цеплялась в погоне за очередным грибом. Взбиралась по отвесной, заросшей тропе, полностью забыв очень важное в жизни правило: прежде чем куда-то лезть, подумай о том, как будешь возвращаться. Но грибы кружили голову. Много, разные. Стояли грибы над пропастью, и я тоже стояла.

  Спустилась по вертикальным можжевеловым тропинкам, гордясь своей неизвестно откуда взявшейся смекалкой и ловкостью. А в самом конце пути поняла настоящий смысл ручья: вода! И не могла от него уйти - погружала ноги после горы, погружала руки после можжевельника. И лицо, лицо. Прежнее я смыла полностью, новое оставила.

  Николай с лодкой уже ждал. Николай перевёз, а на часах было только девять часов утра. А я как будто уже сделала всё, что хотела.

Дол и даль

   Это была тройная тренировка памяти - повторять, пока не запомнишь: перевал Кату-Ярык, Улаганское плато, долина реки Чулышман. Чулышман, Чулышман... Я справилась!

   Среди всех алтайских перевалов Кату-Ярык запомнился особо. Не только головокружительными видами. Не только случайно услышанным обрывком разговора двух запылённых мотоциклистов с московскими номерами - про то, как жён отправили на море, а сами сюда. Перевал Кату-Ярык запомнился опасливой мыслью, что туда ведь придётся спуститься, в эту долину, где вьётся тонкой нитью река Чулышман, а из горы бьёт совсем игрушечный водопадик. А спуск-то почти четыре километра, крутой, извилистый, и вообще не для слабонервных. А в обратную сторону он подъём, и это уж совсем против законов физики. Впрочем, люди поднимаются. Люди всё могут, когда захотят.

   И вот мы спустились. Здесь мир начинался совсем особый. Без интернета, без сотовой связи. Поэтому в нашем домике на базе отдыха не оказалось ни единой розетки. А зачем?

   Зато была сложенная из кирпича маленькая аккуратная печура. Когда-то здесь будет прохладно и даже холодно. А пока дул с неистовой силой знойный ветер, и человек даже мог немножко летать.

   Вечером вышли на небо громадные звёзды, разговаривал о чём-то неподалёку во тьме конь. Пришла мысль о том, что мы здесь затеряны и ничего не знаем о том, что происходит в мире.

   Да мира-то никакого на самом деле и нет. Есть только ночной ветер, звёзды, конский голос... Вот они и происходят. Происходит ручей, из которого можно пить, как в кино из жизни людей 11 века. Происходят милые овцы, которые замерли кружком голова к голове и секретничают. Обсуждают, будет ли гроза? А тучи и правда вышли откуда-то грузные и очень чёрные, легли на вершины гор, и вечер сразу стал тревожным, матовым и туманным. Знаете, овцы, я думаю,что гроза непременно будет, советую спасаться.

   И гроза была! Гроза происходила прямо на глазах, в полную силу. Крупно и по-настоящему, как всё здесь: ветер, вода или звезда. 

   В школе на уроке русского языка нам объясняли, что слово "долина" неправильно проверять словом "даль". А правильно проверять словом "дол". "Там лес и дол видений полны..." И наш дол был очень даже полон видениями, самыми разнообразными. Но это была и даль тоже, почти несусветная. И когда в крупном селе покупали "У бабы Лены" чебуреки и пухлые бурсаки, зажаренные в каком-то национальном фритюре, вдруг робко подал признаки жизни телефон. А это значит - что-то осталось позади, и пора возвращаться.

   Мир напомнил о том, что в нём происходят не только звёзды, кони и грозы.

Пазырыкские курганы

   Вот в такие места точно совсем уж мало кто забирается. Ведь нужно будет свернуть с основной дороги, спуститься в долину. А там что? Там груды камней, про которые сказано: Пазырыкские курганы. Лично я пропустить Пазырыкские курганы не могла. А груды камней есть ничто иное, как усыпальницы пазырыкской племенной знати. Эти степные кочевники-скотоводы жили здесь в 6-3 веке до нашей эры.

   Курганы были открыты в 1929 году археологами М. П. Грязновым и С. И. Руденко вблизи села Балыктуюль в урочище Пазырык. Местное население отнеслось к раскопкам неодобрительно, несмотря на то, что курганы уже были разграблены в древности. Но не полностью, кое-что оставили грабители учёным грядущих веков: бронзовые топоры, предметы быта, фрагменты одежды и конской упряжи, а также ворсовый ковёр, признанный древнейшим в мире. Наконец, знатные мумии тоже остались нетронутыми. А курганы стали называть в их честь "царскими".

   В настоящее время вся ценная для истории и культуры начинка курганов находится в Государственном Эрмитаже, в долине остались лишь каменные насыпи, по которым можно судить о том, что усыпальницы для пазырыкской знати строили знатные и очень добротные. Не египетские пирамиды, конечно, но... Есть чем гордиться и урочищу Пазырык.

   Грандиозное пространство долины казалось продолжением курганов - огромная чаша покоя. Знали кочевые пазырыкцы, как эффектно и красиво устроить вечный приют для своей племенной знати. И всё это происходило когда-то здесь на самом деле. Какие-то неизвестные люди, у которых была развитая культура и ворсовые ковры получше наших, совершали здесь ритуальные действия, говорили слова и пели длинные печальные песни. 

   С тех пор здесь тысячи раз умирала и вновь оживала трава. И обнаруженный в этой траве одинокий, выбеленный солнцем и ветрами череп тоже казался представителем пазырыкской культуры.

    Очень сильно напоминали о древности местные мальчишки, которые носились по долине верхом, азартно перекрикиваясь на своём родном языке. Умелые всадники лет 11-13, они играли в какую-то национальную игру. И я видела впервые, как выглядит вольная скачка. Не учеников конно-спортивной школы, а настоящих наездников, которые родились на коне и имеют с ним общую систему кровообращения. Это очень красиво, как всё, что имеет отношение к простой естественной жизни.

   Не верилось, что в сентябре лихие наездники спрыгнут с седла, пойдут в шестой или седьмой класс, будут писать сочинение "Как я провёл лето". А как я провёл? Как тысячу лет назад. Только сочинений тогда ещё не придумали, и можно было вечно скакать по степи. 

Толоконный чай

   Множество строительной техники повсюду говорило о том, что когда-нибудь здесь будет хорошая, современная дорога. Может быть, очень скоро. И мы - последнее поколение путешественников, которое видит эти густейшие облака пыли, за которыми сначала пытаешься разглядеть дивную красоту, но очень скоро сам становишься пылью, распределённой ровным слоем на подходящей поверхности. Лежишь молча, стойко ждёшь просвета. И вот просвет!

   Справа на обочине обозначились в пыли два аила. Двери первого были широко распахнуты, а из трубы шёл несильный, но ровный дым. Явно не просто так.

   Конечно, не просто. Судя по всему, был аил хорошо знаком с проезжими людьми: притолока в дверях гостеприимно обита толстым войлоком - специально для зазевавшихся лбов. Внутри аила стоял прохладный полумрак, изумительно пахло сухими травами. Когда глаза немного привыкли, оказалось, что пол в аиле земляной, а на стене живописно развешаны алтайские одежды и предметы быта. А ещё здесь можно купить лепёшки и чай!

   Чай! Тот самый, о котором я читала в книжках, чай кочевых народов: с молоком, солью, сливочным маслом и талканом (толчёной крупой). Тот самый, который я одновременно мечтала и опасалась попробовать. Уж очень непривычно. Как это: солёный чай? С маслом... Но уже невозможно было уйти ни с чём из сумрачного травяного аила.

   Молодая алтайская женщина подала лёгкие горячие лепёшки. Пожилая алтайская женщина подала в больших пиалах чай. К каждой порции чая полагалась ложка.

 - Талкан обязательно съедайте, - проинструктировала нас хозяйка.

   Пить (или есть?) чай с лепёшками вышли на свет, на столик с видом на высокогорное озеро Киделю. Строительная техника на дороге портила немного пейзаж, но это всё мелочи. Чай затмил технику. Он оказался очень нежного цвета и ни на что не похожего вкуса. Больше всего почему-то смущало, что он с солью. Но соли оказалось ровно столько, чтобы подчеркнуть сложный, разнотравный, горный характер чая: что он именно не сладкий, но и не солёный, а именно с солью. Очень умело заваренный и явно полезный для здоровья. Особенно если обязательно съесть талкан.

   Непривычно, но попробовать стоит. А я могу теперь гордо сказать, что пила и ела настоящий алтайский чай. С лепёшками, которые были прекрасны.

Смотрю в озёра...

   Смотреть в озёра за всю жизнь мне приходилось достаточно, и в синие в том числе. Но такое я увидела впервые. Маленькое, невероятно живописное, и в то же время какое-то нереальное, немного опасное. Страшно руку опустить: вдруг с ней что-то случится? Например, левая превратится в правую. Мало ли какой тут минерально-химический состав.

   Но опускать руку и тем более купаться в том озере категорически запрещено. А также кидать камни и тыкать палками в дно. Создано оно исключительно для созерцания. А когда и при каких обстоятельствах - точно неизвестно. Есть версия, что после землетрясения. На Алтае случаются и землетрясения.

   Называется озеро - Гейзерное. Говорят, что оно было открыто недавно и случайно - не то прокладчиками электросети, не то иными изыскателями. И немудрено. Обычному прогулочному человеку в голову бы не пришло пробираться в тот лес через обширную заболоченную местность, сквозь заросли жёсткой травы. Горы и болото - странное сочетание. Но здесь место такое, не от мира сего. Я думаю, что Гейзерное озеро не очень-то хотело быть открытым, пряталось до последнего. Но уж как получилось. Не пропадать же теперь бриллианту природы. К озеру проложили поверх болота удобную дощатую тропу, а за его просмотр стали брать немножко денег.

   Но Гейзерное озеро стоит того. Оно не замерзает зимой. Аквамариновое в любую погоду - глаз не отвести. А всё потому, что питающие озеро подземные родники время от времени взбулькивают, как гейзеры, поднимая из недр голубую глину. Глина слоем ложится на дно, и сквозь хрустальную воду отчётливо просматриваются её переменчивые узоры. Вот, опять забурлила - медленно, завораживающе, как зелье в котле. Вот какой-то рядом с голубым образовался ещё сиреневый фрагмент.

   Сказочная красота. А вокруг горы и лес. Замшелые камни, по которым бегут настоящие берендеевы ручьи. Люди, которые прокладывали сюда тропу, не могли не думать про сказку. Не случайно ведь поставили они в тени у ручья не только скамейку для отдыха, но и скульптурную группу с большим смыслом: Алёнушку и братца её Иванушку, после того, как он не послушался и превратился в козлёночка.

   Чтобы в игровой форме напомнить ещё раз: озеро не трогать. Ведь волшебство так легко уничтожить. А здесь однажды ловили уже каких-то инстаблогеров с надувным матрасом. Почему-то людям иногда кажется, что таинственная красота земли создана специально для их развлечения и удовольствия. А на самом деле нас всех просто пустили посмотреть.

Есть ли жизнь?

   Любой из рассказов о путешествии на Горный Алтай непременно украшен фотографиями с Марса. На тех фотографиях запечатлены странные, неправдоподобно красные пейзажи, лучше всего без людей в кадре - чтобы подчеркнуть величественность и отрешённость от земного и суетного. Чтобы жизни на Марсе как будто и правда нет.

   На самом деле жизни на Марсе полно, особенно летом. Экспедиции следуют одна за другой, несмотря на то, что дорога на Марс ведёт хоть и не очень длинная, но полностью ужасная: пыльная, каменистая, корявая. И поэтому кажется бесконечной - много-много световых летних минут.

    Но всё равно: поехали! Там потом ещё отдельно за вход на Марс нужно будет заплатить. Ну, а как мы хотели? Кто первым купил Марс на этой Земле, того и плюшки.

   Раньше, глядя на фотографии алтайских путешественников, я испытывала не то чтобы сомнения... А только пейзажи не могут быть настолько красными. Неправдоподобно красными - как будто ребёнок забыл разбавить гуашь и пошёл заполнять пространство листа ядрёным, густым. Без сомнений и переходов. А настоящий художник должен быть правдив, и в природе всё разбавлено.

   Оказывается, могут быть пейзажи. Особенно если высадиться на Марс летним вечером, часов в пять. В надежде, что жара как раз пойдёт постепенно на убыль. Можно спокойно карабкаться по марсианским склонам, и голова оторвётся от тела - будет думать не только о бутылке с водой, но и о чём-то великом. Например, о том, что Рэй Бредбери наверняка тоже видел на Земле что-то подобное по красоте и красноте, прежде чем улететь на Марс в своей писательской Вселенной и написать хроники, от которых веет космосом и холодом. И какой-то особой, притягательной жутью.

   Но дело в том, что после пяти жара на убыль не пойдёт. Она как будто даже усилится, когда полезешь в гору не по самому трудному маршруту. Солнце будет работать за двоих. И очень хорошо, что здесь и правда всё настолько красное, что можно останавливаться каждую минуту. И всё вокруг будто на пределе красоты, чистоты красок и великого равнодушия.

   Но это ещё далеко не предел, можно забраться выше. И дорога моментально забудет твои следы. Если, конечно, не позаботиться и не обозначиться.

   А люди очень любят обозначаться. Высоко на горе, на просторной площадке, откуда открывается Вид, где так приятно посидеть и успокоить сбитое крутым склоном дыхание, обнаружилась обширная летопись на тему: здесь были. Старательно выложенные мелкими камушками названия многих и многих городов, откуда здесь были. Откуда здесь только не были...

 

   Сразу бросились в глаза крупные Сочи, они затмили даже традиционно крупную Москву. С помощью всего только четырёх букв это сделать очень просто. И Санкт-Петербург легко вышел из положения, сложив из камней разговорное: Питер. А вот жителям таких городов, как Новосибирск, Екатеринбург, Благовещенск и особенно Петропавловск-Камчатский или Комсомольск-на-Амуре придётся потрудиться. Но как иначе докажешь, что на Марсе есть жизнь?

Продолжение следует.

Лаконичный мир

   И вот уже совсем пустынной стала дорога - финальный остаток Чуйского тракта. Вот уж совсем лаконичным стал пейзаж: мало, очень мало человеческих поселений; много, очень много солнца, ветра, сухой земли с клочками жёсткой травы пыльно-зелёного цвета. Облака пухли над землёй так низко, что казались подвешенными на ниточках, как в кукольном театре. А всё потому, что здесь гораздо выше над уровнем моря, чем у нас дома.

   С каждым километром усиливалась мысль,что совсем уже недалеко осталось до Ташанты - приграничного поселения, за которым начинается Монголия. За той границей будет точно такое же солнце и степь, и клочки трав, и подвешенные облака, только уже всё монгольское. Там будет точно такой же лаконичный мир, только других людей. Почему-то близость любой границы всегда волнует, как будто за ней находится Тридесятое царство. Наверное, это генетическая память тех времён, когда все люди на земле были сказочными героями.

   А степь тем временем становилась совсем уж чингисхановской. Где-то в глубине её памяти вихрем проносились в сторону уходящего солнца очень ловкие, непобедимые воины с бесстрастными лицами. Но прошли и они, как всё проходит. Много чего есть в мире и посильнее людей. 

   Совсем недалеко оставалось до границы и Ташанты, когда встретился прямо у дороги большой заповедник камней. Странное и сильное производят впечатление камни, зачем-то поставленные в степи человеческой рукой. Камни разновеликие и причудливые. Говорят, что где-то здесь должны быть рисунки,что камни не просто так, а остатки древнего городища. Здесь протекала другая, таинственная, абсолютно за граничная для нас жизнь.

   Возле самого большого, похожего на ритуальную скалу, камня лежали на земле грудой толстые керамические черепки, покрытые глазурью шоколадного цвета. Как будто здесь что-то специально разбили и разбросали, чтобы усилить историческое впечатление.

   Но камни не нуждаются ни к каком усилении, им и без усиления есть что сказать. И хоть далеко не сразу, но всё-таки удалось обнаружить на некоторых камнях трудно под ярким солнцем различимые, но явно подлинные послания прежних людей. Вот олень, а вот это человек - палка, палка, сверху кружок. Как будто трёхлетка рисовал. Но тогда это был огромный прорыв в осознании себя и себе подобных. И не подобных себе, но не менее живых. И сколько ещё предстояло таких прорывов...

   Хорошо сидеть на камне, полном изобразительного искусства далёких веков. Смотреть в степь, как смотрел древний художник, и в душе его рождался то новый олень, то новый человек. Хорошо бы запечатлеть этот момент своей жизни на камне - записать коротко, и только самыми важными словами...

   Таким был финальный отрезок Чуйского тракта.Ташанта оказалась именно Ташантой, на границе именно с Монголией. Но Алтай на этом не закончился.

Продолжение следует.