Новосибирск, детство в СССР, Пушкин, студенты, филологи, путешествие в Крым, школа, литература,праздники, личность, Сибирь, воспоминания

О литературе и жизни - со вкусом

Блог Ирины Васильевой из Новосибирска

четверг, 29 октября 2015 г.

А был ли мальчик?

Так учат
"Какой мальчик? - спросили дети. - Где мальчик?"
   Это из учебника для первого класса задание. В семь лет ещё мыслят конкретно, сколько за уши ни тяни: при чём здесь мальчик, если нарисована девочка?
   Когда ребёнок поступает в школу, у родителей появляется новая волнующая ежедневная обязанность: объяснять, что хотел сказать автор учебника. И, по возможности, активно участвовать в процессе.
   Я могу привести примеры из жизни, когда родители пятиклассников говорили: "Нам сегодня вечером ещё сочинение писать!"
А тут первый класс. Совместные поиски мальчика только начинаются.
   Видимо, по мысли автора, домашний рассказ должен быть такой же, только с перламутровыми пуговицами. Вместо женского имени подставить мужское, вместо кукол динозавров или конструктор, а потом - чем всё дело закончилось.
   Но родители не поняли. Даже испытанные бойцы, прославленные ветераны, которым уже приходилось брать приступом программу начальной школы - раз или даже два.
   Неудивительно. Я, например, тоже не смогла выполнить задание для первого класса "А что у Наты?" в блоге Олеси Царёвой. Там, наоборот, девочку нужно было найти.
   Я не сообразила, что Ната и Наташа - это одно и то же. Детям искренне сочувствую. Сейчас это женское имя далеко не самое популярное (за последние четыре с половиной года я ни разу не встретила его на детских площадках), дети могут просто не знать, что Ната равна Наташе.
Не слышали, не видели. А на нет и суда нет.
   Я тоже когда-то с удивлением читала в букваре старшего брата: "У Шуры шары", "Мама мыла Лушу". Тоже затруднялась бы ответить на вопрос, если бы он был: "А где Лукерья?" Не называли так девочек вокруг. И мальчиков Шурами не называли. Но мы ещё читали Алексина, мы знали, что Шура - это Саша. Но современным-то детям что делать? Они ведь Алексина не читают.
   Поэтому я очень хорошо понимаю родителей, которые с ходу не сообразили и стали искать варианты. У нас в стране очень много весёлых и находчивых родителей. Может быть, это в коляске кукла-мальчик лежит? Про него нужно рассказать? Да нет, там бантик сбоку очевидный. Не пойдёт.
   Обступили учительницу: "Где мальчик? А был ли мальчик? Откройте тайну, сделайте божецкую милость!"
   А учительница: "Ой, я по ошибке это задание дала. Я не хотела. Я так и знала, что все запутаются."
Но там и без мальчика легко запутаться семилетнему ребёнку.
   Я перелистала букварь, по которому сама училась когда-то. Не будем сейчас про идеологию. Я о другом. О том, что книга не оставляла ни малейшего шанса заподозрить, что учебник - это нечто несерьёзное, что он спотыкается на ровном месте, невнятно бормочет, не знает элементарных вещей.
   Учебник был умнее, а не глупее нас. Поэтому к нему невозможно было относиться с пренебрежением. Учебник нельзя было уличить, поймать на незнании или очевидной глупости.
   Картинка в букваре соответствовала тексту абсолютно: если сказано, что три шишки упали с сосны, то их и на рисунке будет ровно три. Если девочки подарили ветерану красные розы, то это будут именно розы, именно красные, именно девочки подарили.
   Но какое может быть доверие к учебнику, если в тексте у Оли куклы, а на картинке кукла всего одна?
   Думаете, дети не заметят? Заметят ещё как. И спросят, почему Олина подопечная вовсю таращит глаза, если куклы уснули. А самые внимательные, те, у кого младшие есть, скажут, что не надо потрясать погремушкой над ухом ребёнка, когда укладываешь его спать.
Ты что, учебник, с ума сошёл? С Луны свалился?
   В моём букваре тоже вполне мог быть подобный сюжет. Но выглядел бы он приблизительно так: "У Нины кукла. Куклу зовут Маша. Нина качает Машу: "Спи, моя дочка. Баю-бай."
Всё в порядке, девочка играет. И понимает, конечно, что куклы спят "как будто". А учебник думает, что по правде. Маленький ещё, наверное.
   В последнее время мне всё чаще кажется, что написать учебник сейчас может любая кухарка.
Порубила немного капусты - и первая глава есть. Замочила бельё в отбеливателе - вторая глава. А пока хозяйскую шубу в химчистку носила, вступительное слово придумала: "Дорогие ребята! Сегодня мы вместе с вами начинаем увлекательный путь в чудесную страну знаний!"
   И наутро - в издательство. Там уже ждут: "Да-да, уважаемая Ефросинья Макаровна, прямо сегодня в печать и сдадим. Вы у нас постоянный автор, поэтому тянуть не будем. А насчёт редакторов и корректоров не беспокойтесь. Все они уже сидят в товарном вагоне и готовы к отправке на Колыму. На вечное поселение. Чтобы глаза тут не мозолили."
   В последнее время мне всё чаще кажется, что большинство редакторов и корректоров депортированы из издательств как вредный, классово чуждый элемент.
   Когда открываю зелёные тома зарубежной классики издательства "ЭКСМО", так и хочется сделать на полях приписку, как в девичьем дневнике: "Найдёшь ошибку, прими за улыбку."
   В голос смеются Диккенс, Кэрролл и Гюго. А мне грустно так. Я всегда считала самой последней, самой авторитетной инстанцией энциклопедии и словари, но сейчас нахожу ошибки и опечатки даже там.
   За все мои школьные годы опечатка встретилась в учебнике один-единственный раз. Это была задача по математике. Её обвели рамкой, переживая шоковое состояние: "Как? В учебнике? Ошибка? Невозможно!" А чтобы в художественной литературе неряшливость и небрежность? В детской? О чём вы? Это было за пределами человеческого понимания.
   Ведь там следят, там трудятся профессионалы высочайшего уровня. Редактура, корректура, сверка... Большая тщательная работа с каждым словом. Потому что никто не должен усомниться: книга - источник знаний; учебник знает, о чём говорит.
   Это одна из причин, по которой я ценю старые книги больше новых. Они выпущены из рук, а не состряпаны кое-как.
   Пройдёт совсем немного времени - может быть, два поколения сменится, или три - и люди будут удивлённо спрашивать, глядя на грамотный текст: "А был ли мальчик?"
   Конечно, был. Давайте придумаем про него рассказ. Или сказку. Чтобы передавать из уст в уста.


6 комментариев:

  1. Ой, Ирочка! Я как раз к тебе заглянула в перерыве между математикой и русским языком - 1 класс. На повестке дня чудо-ребус: нарисована цифра 100 и смайлик рядом. Только лёгкая испорченность театральным вузом помогла мне догадаться, что это - сторож. Но объяснить ребёнку, почему этот колобок - "рожа", и даже не рожа, а какой-то "рож", вразумительно я не смогла. Рыдаю:)))))))))) Так сложилось, что я познакомилась практически со всеми самыми распространёнными школьными программами (мы дома учимся, поэтому нужно было выбрать программу). Такое ощущуение, что это был конкурс - "кто кого переидиотит". Один учебник другого краше - ни слова в простоте, всё с переподвыподвертом, плюс безграмотность и небрежность. Вспомнила фильм "Дневник мамы первоклассника". С художественной точки зрения так себе фильм, а вот с родительско-школьной - 5 баллов!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Юля, странно, что авторы ребуса ограничились просторечным "рожа". Могли ведь затейники и "харю" где-нибудь зашифровать для пущего креатива. Программа "21 век зажигает!"
      Такое ощущение, что все уже давно забыли о том, что задания должны быть подобраны таким образом, чтобы ребёнок мог САМ разобраться и справиться: ясная, чёткая, посильная задача. От простого к сложному. Зачем изобретать велосипед? Строить стены, когда нет фундамента?
      Новые учебники для младших школьников яростно стремятся развить какое-то одно им понятное "нестандартное мышление", авторы и так и эдак стараются - и вприсядку, и с прискоком. Кандидатские защищаются с пулемётной скоростью. Дети, как правило, беззаботны и довольны жизнью. Родители тревожно ждут: "А что же дальше?"

      Удалить
    2. Здравствуйте, Ирина!

      Просто в тупик поставили вопросом "А что у Наты?" Даже зная разгадку (Ната = Наташа) всё равно не сообразил, как бы надо отвечать. Разве что и вправду, у Наты шапка-невидимка...

      С детства и на всю жизнь помню закон: в учебнике нет ошибок. Как хорошо, что учился именно по таким учебникам, которые не "развивают нестандартное мышление". Чёрт знает, что это вообще за мышление такое.

      В какой-то сказке были "нестандартные" учебники, учебники с нелепостями и ошибками... Никак не вспомню название и сюжет. Но кто бы мог подумать, что попаду в такую сказку на самом деле? В детстве было смешно такое представлять, а сейчас делается страшно. Как хорошо, что меня не спросят в школе "А что у Наты?" Аж от души отлегло!

      Удалить
    3. Здравствуйте, Анатолий! Я ещё очень сильно радуюсь, что в начальной школе моего детства никогда не бывало больше четырёх уроков, никаких экономик, геометрий, иностранных, эстетик. Почитали, задачки порешали, корзиночку из бумаги склеили - и по домам. Уроки быстро сделали - и во двор до вечера. В страшном сне представить себе не могли, что когда-то родители будут вместе со своими первоклассниками ломать голову над учебниками до ночи. Плакать и проклинать. Даже и не знаю, что у них развивается в процессе. Но, наверное, что-то совсем нестандартное.

      Удалить
  2. Ирина, вы так подробно расписали мысли родителей, спасибо!
    Конечно, закреплять навык чтения можно и рассматривая рулон туалетной бумаги...
    Я, пока не стала мамой первоклассника, любила заметки в соц. сетях о "развивающих" логику и воображение задачках. Но не думала, что это можно найти и в официально рекомендованных к прохождению в школе.
    Я согласна с вами, что задания в учебниках должны быть логичными, понятными для ребенка, чтобы он мог сам на них отвечать, а не ломать голову вместе с родителями.
    "Жить стало лучше - жить стало веселей!"
    P.S. Спасибо за ссылку!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Олеся, что интересно: в учебниках для средней и старшей школы уже нет ни Наты-невидимки, ни спящих кукол с открытыми глазами. Почему-то авторы предпочитают экспериментировать только с младшими школьниками. Может быть, они считают, что после 11 лет "нестандартное мышление" уже ни к чему? Но к пятому классу и родители другими становятся, их уже гораздо меньше занимают идеи "раннего развития".

      Удалить