Искать своих

   Любимый Тынянов. В детстве "Кюхля", в отрочестве и юности, разумеется, "Пушкин".

"Дядя огорчился.

 - В свете, друг мой, походка значит многое, если не всё. На тебя смотрят тысячи глаз, твой карьер может открыться или не открыться, а ты проходишь легко и свободно. В противном случае ты пропал.

И кособрюхий Василий Львович легко и свободно прошёл к двери."

   Сейчас уже не имеет значения, Тынянова возьму не глядя. А глядя - тем более возьму. Так я была очарована этой книгой, что захотелось немедленно увидеть её вживую и сначала просто полистать - настолько совпал художник Николай Васильевич Кузьмин с писателем Юрием Николаевичем Тыняновым. Срифмовались они накрепко. Нечасто доставляет книга настолько ясное и полное эстетическое наслаждение.

  "Как человек, император был приятно удивлён. Днём он особенно милостиво шутил, легко подписал государственный баланс, внезапно наградил орденом св. Екатерины кавалерственную даму Клейнмихель (родственница), и всё ему удавалось. Затем одумал будущий герб и некоторые мероприятия." 

 Как будто кофей со свежайшими сливками кушаешь. Привычно удивляясь тем временам, когда император лично обдумывал не только будущий герб и некоторые мероприятия, но решал проблемы и понасущнее.

   "Тут же он вдруг подумал о форме для кормилиц. И сам удивился: у кормилиц самых высших должностей не было никакой формы. Полный разброд, включая невозможные кофты-растопырки и косынки. Назавтра он сказал об том Клейнмихелю: пригласить художников, а те набросают проект. Клейнмихель распорядился быстро. Через два дня художники представили свои соображения.

   Головной прибор: кокошник, окаймляющий гладко причёсанные волосы и сзади стянутый бантом широкой ленты, висящей двумя концами как угодно низко. Сарафан с галунами. Рукава прошивные.

   Художники ручались, что дородная кормилица в этой форме широкими и вместе стройными массами корпуса поставит в тень кого угодно".

   Да что там утверждённые кокошники... За стихи можно было высочайшим соизволением загреметь в самую настоящую ссылку. Пишешь крамольно? Поезжай-ка в Пятигорск, что ли. Можно в деревню.

 Сейчас у нас для всех поэтов одна ссылка - Интернет, одна на всех трудовая повинность - лайки собирать. Многие только ссылками в ссылке и живут.

   Что в этом рассказе такого происходит? Да ничего особенного. Ехал как-то зимой император Николай Первый, остановился возле трактира, хотел настигнуть двух солдат, которые решили в том трактире незаконно отметить. А рядом никого нет, кто бы полог кареты помог отстегнуть. Только расторопный подросток Витушишников. В нужном месте в нужное время, как говорится. И что в итоге из этого вышло.

А вышло у нас как всегда.

   На последней странице написано: для среднего школьного возраста. Тут они погорячились, конечно. Это вообще не для возраста. Я другое хочу сказать.

   Сейчас ведь книги как? Толпятся, обступают, подмигивают анонсами, манят ссылками. Задние подпрыгивают из-за голов передних: здесь мы, здесь! сюда!

   У вас есть только пять секунд - наставляют бывалые авторы успешных текстов авторов неуспешных и не бывалых - ровно пять секунд, чтобы завоевать читателя, чтобы он захотел потратить на вас своё время и свои деньги.

   Но есть и такие авторы, которые говорят: нет, не книга должна гоняться за читателем, а, наоборот, читатель должен искать книгу .Прийти и попроситься. А книга ещё подумает: брать ей вот этого в читатели? годится ли? сделать ли своим? И бывает, что открывается. Говорит пришедшему - да.

   Чтобы это потом стало делом всей его жизни - искать своих.

"Малолетний Витушишников" на Лабиринте