Путь книги

   Иные книги приходят в дом неизвестными путями. Как-то появляются. Я не знаю, не помню, откуда у меня взялся "Онегин" 1964 года выпуска. Но точно я ни у кого не брала его "почитать". Это комично. Я бы скорее подумала, что "Онегин" этот самостоятельно завёлся на моих полках, в толпе других пушкинских изданий. Материализовался, в изначально потрёпанном, чтобы не сильно бросаться в глаза, виде. Отпочковался. Да только ведь высшие почкованием на размножаются.

   Стало быть пришёл сам, издалека, из рук в руки. И сколько было тех рук, теперь не установишь. Только самые первые руки я представляю себе очень хорошо. Осторожно открыли они ещё неподатливую обложку, хрустнул переплёт. Старательно вывела чернилами правая и первая рука, ни обронив по пути ни единой кляксы: "Мария Прокофьевна! Поздравляем вас с Международным женским днём 8 Марта! Ученики 3 "В" класса."

   Давно уже нет на свете Марии Прокофьевны, которая учила так писать: нажим, соединение... Ученикам 3"В" класса исполняется в этом году по 70 лет... Но всё это было, и это правда, записанная без единой ошибки.

   Ещё заранее, в феврале, стали задумываться Стриженые затылки и Косички в бантами. Стали обсуждать, тайно и сами. Это уж совершенно точно - сами. Потому что третий класс - не первый. Третий класс - большие, и в помощи родительского комитета они не нуждаются. Собираем по гривеннику? Да, гривенник будет в самый раз. Это выйдет со всего класса (арифметика, устный счёт!) три, а то и - страшно сказать - четыре рубля! Колоссальная сумма. "Онегин" стоит 55 копеек, значит, хватит ещё и на цветы. Или на вазочку. Что можно ещё подарить учительнице в 1964 году? А потом самая круглая отличница с лучшим почерком подписала. На память. На долгую память. На очень-очень долгую память.

   Наверняка у Марии Прокофьевны были дети. И в 9 классе им не пришлось идти в библиотеку - это так удобно, когда дома есть собственная книга. Вот только надпись на обложке... Это вещь интимная, не для чужих глаз. Такую надпись не принесёшь на урок в 15 лет, а текст нести надо, и другой книги нет. Поэтому - шариком уже - густо зачёркнуты поверх чернил и Мария Прокофьевна, и 8 Марта, и весь 3"В" класс. Сразу не разберёшь, но если постараться, всё равно видно...

   А может, всё было совсем не так. Не дети, а внуки. Или не было ни первых, ни вторых, зато были третьи. "Онегина" они тихонько присвоили, а следы скрыли. Путь книги непредсказуем, и даже иногда тернист.

   Одно можно сказать наверняка: читали. Уж так читали! Возле многих строф карандашные пометы: "Выучить, выучить наизусть, наизусть, хандра, деревня..." Неужели они в самом деле так учили? Готовились? "Хранили многие страницы отметку резкую ногтей..." Ногти тогда были запрещены, в 1964 и позже, но карандаш был. И это тоже наизусть, и это. Неужели так и учили?

   А почему бы и нет? Если даже 3"В" сообразил на 8 Марта для Марии Прокофьевны.