Новосибирск, детство в СССР, Пушкин, студенты, филологи, путешествие в Крым, школа, литература,праздники, личность, Сибирь, воспоминания

О литературе и жизни - со вкусом

Блог Ирины Васильевой из Новосибирска

суббота, 29 апреля 2017 г.

Если я дерево...

Новое начало
   В городе пахнет тополями, как праздничным обедом. Свежий, острый тополиный день. К новым подошвам привязались новые почки и хрустят. Все ходят летние. Всем хочется восемь пирогов с одной свечкой.
   В парке белка усиленно линяет в обратную сторону, в парке молчат пни. Я подошла и заглянула в самый большой срез. Хорошее было дерево. И никому оно не угрожало гнилым нутром, никого не трогало. Лет ему было, судя по кольцам, не меньше ста. Всё видело - от начала и до палачей своих.
   Это был старый знакомый золотистый тополь высотой до неба. Осенью под ним играли дети. Собирали в охапку большие листья - гладко-жёлтые с лица, матово-бархатистые с изнанки. Оставляли здесь, уносили домой букеты. Медленная муха брела по бледно-серой шероховатой коре. Пролетали годы, невесомые, как паутина... Кому помешал?
   Спилили ещё по снегу. Золотистые опилки из самого сердца золотистого тополя густо лежали поверх осевших почернелых сугробов, янтарём подсвечивали тёмные глубокие лужи. И было так долго, потом прошло. Только пни остались.
Иногда я совсем не понимаю людей. Может быть, я дерево?
   Если я дерево, то, скорее всего, золотистый тополь. Он помнится мне ярким, первым. Я осознала его и себя одновременно.
   Наш поезд прибывал в маленький бабушкин город глубокой ночью. И, шагая пустыми, уютными, заново знакомыми улицами, я предвкушала. Я думала о том, что сейчас увижу всех.  Золотистый тополь увижу издалека.
   Вырос он странно - сквозь дыру в крыше старого сарая, стоявшего на границе двух дворов. Это было огромное, корявое дерево не из наших времён. Незапамятное и почти мёртвое - если бы не единственная ветка, упорно зеленеющая куда-то вбок, из года в год, из века в век.
   Мы приезжали на следующее лето, а ветка зеленела на прежнем месте. Мы гадали: если тополь вдруг упадёт, то на чью сторону - к нам или к соседям? Так, чисто теоретически. Потому что на самом деле наш тополь не мог рухнуть никогда, как не могла иссякнуть в корыте мягкая дождевая вода, а клубника - на грядке. Сосредоточенный кролик не мог прожевать до конца свою травинку, гриб под ёлкой терпеливо ждал меня, скрываясь от чужих глаз.
Пока у дерева жива хотя бы одна ветка, оно не может рухнуть. Это был первый закон мира.
   Сейчас мы пройдём через гулкую площадь мимо колонного дома культуры и увидим светящееся окно. Белые ночи притаились где-то неподалёку - восток уже готовится светлеть, а над головой сплошное индиго.
   Засыпая на своём счастливом месте, я брошу туманный, уже пограничный взгляд, на чёрный нескладный силуэт нашего великана на чистом, густо-синем небесном фоне.
   Всё так. Всё в порядке. Я обязательно приеду сюда через год - смотреть, как шелестит лицом, шелестит изнанкой листва на той несгибаемой ветке...
   Если мы деревья, то каждого из нас хоть однажды пытались спилить - чтобы не закрывали свет, не мешали парковке, не угрожали внезапным падением; чтобы наколоть на зиму дров, сделать Буратино или армию деревянных солдат.
   Но пока жива хотя бы одна зелёная ветка, надо стоять. Надо стоять сквозь дыру в крыше сарая, сквозь лучшие годы быстро взрослеющих детей. Ради линяющей белки и задумчивого кролика, ради острого праздника клейких привязчивых почек. Ради лучшего, правдивого слова, найденного раньше тебя кем-то другим. 
                                        Миф о красных деревьях

                       К реке шагали красные деревья,
                       К воде спешили красные деревья,
                       По шагу в год – но всё же шли деревья,
                       Надеясь, что когда-то добредут.
                       А впереди лубочная деревня,
                       Красивая и прочная деревня,
                       Волшебная и хлебная деревня
                       Ждала, когда поближе подойдут.

                       Точила топоры она и пилы,
                       Железами по воздуху лупила,
                       И удалую пробовала силу,
                       Которая всегда одержит верх.
                       Деревья же не ведали испуга,
                       И, землю бороздя подобно плугу,
                       Поддерживая бережно друг друга,
                       Брели они к воде за веком век.

                       К реке спустились красные деревья,
                       К воде припали красные деревья…
                       Навстречу вышла целая деревня
                       И предъявила древние права:
                       На то они на свете – дровосеки,
                       Зимой хотят тепла и скот, и семьи,
                       И вот срубили красные деревья
                       На красные прекрасные дрова.

                       Кораблики из них строгали дети,
                       И, у огня играя, грелись дети,
                       И в том, что нет чудес на белом свете,
                       Не видели особенной беды.
                       А корабли куда-то плыли сами,
                       Бумажными мотая парусами,
                       И вздрагивали красными бортами,
                       Достигнувшие всё-таки воды.

                                                                      Ян Бруштейн

4 комментария:

  1. Очень пронзительно! Читала, сжималось сердце и хотелось плакать!

    Люблю тополя! Жила детстве в поселке, где вдоль всех вдоль дорог росли тополя! Я люблю и пух тополиный, хотя и знаю, что у многих аллергия весной на цветение!

    Стихотврение чудесное!

    ОтветитьУдалить
    Ответы
    1. Я тоже очень люблю тополя, не представляю окружающего мира без них, без их запаха и пуха. В детстве по тополю определяла время. У нас росло прямо под окном молодое дерево (интересно, какое оно сейчас? Живое ли?) высотой до нашего третьего этажа. Когда появлялись новые листья, это означало, что учёбе в очередном классе скоро конец, и душа ликовала. Потом был пух, потом желтое, потом голые ветки. Так и проходил год...
      Стихотворение прекрасное, давно его люблю. Ян Бруштейн - замечательный современный поэт.

      Удалить
    2. От тополя под окном, кстати, никаких следов не осталось. Пусто там сейчас...

      Удалить
    3. Молодое же было дерево совсем. Впрочем, неудивительно.

      Удалить