Дыша Ишимом и туманами

   На дороге в город Ишим Тюменской области стоял не очень распространённый знак, который означает: здесь возможны туманы. И туманы в таком слегка пониженном, как чаша, травянистом и негусто лесном месте действительно очень даже возможны.

   На закате туман предчувствовался, а на рассвете явился. Со второго гостиничного этажа было ясно видно... то есть очень и очень неясно было видно, что мир состоит из неба, в которое, как сливки, добавили щедрую порцию облаков. Знак оказался прав.

   Тишина стояла абсолютная. Даже собаки у себя во дворах дышали туманами. Мир был полон незнакомок и незнакомцев. Мир сам был незнакомцем.

   В Ишимском уезде в 1815 году родился Пётр Павлович Ершов - автор сказки "Конёк-горбунок". И теперь та деревня Безруково близ Ишима называется, конечно, Ершово.

   Сказку про Конька я долгое время не то чтобы не любила. Не видела. Она казалась неуклюжей, простецкой. Как и портрет автора: круглое лицо, круглые очки... А классик должен непременно бросаться в глаза: если не бакенбардами, то летучим крылом причёски; подойдёт и окладистая борода, и расшитый гусарский мундир. Ершов терялся в этом высшем обществе бессмертных, и не было у него в роду ни государева арапа, ни столбового дворянина. Родился в семье чиновника...

   Но вот однажды совсем случайно попалось на радиоволне: сказку "Конёк-горбунок" читает Олег Табаков. И туман развеялся. Или открылась тайная дверь? Невзрачный автор второго ряда преобразился, как прыгнувший в котёл Иванушка, заговорил как мало кто умеет. Живо, непохоже.

Кобылица молодая,

Очью бешено сверкая,

Змеем голову свила

И пустилась, как стрела.

Вьётся кругом над полями,

Виснет пластью надо рвами,

Мчится скоком по горам,

Ходит дыбом по лесам,

Хочет силой аль обманом,

Лишь бы справиться с Иваном.

Но Иван и сам не прост —

Крепко держится за хвост.

Наконец она устала...

   Вот так. Наконец она устала. "Конька-горбунка" высоко оценил Пушкин. Без сомнения, он хохотал. 

А Иван наш, не снимая

Ни лаптей, ни малахая,

Отправляется на печь

И ведёт оттуда речь

Про ночное похожденье,

Всем ушам на удивленье:

«Всю я ноченьку не спал,

Звёзды на небе считал;

Месяц, ровно, тоже светил, —

Я порядком не приметил.

Вдруг приходит дьявол сам,

С бородою и с усам...

   Петру Павловичу Ерщову не было тогда и двадцати лет. Ничего подобного он потом больше в жизни не написал. Работал учителем в Тобольской гимназии. Я думаю, что он был очень хорошим учителем.

   Жан-Поль Сартр сказал: "Мир пользовался мной, чтобы стать словом". Мир знает порцию каждого. Через кого-то он проходит непрерывным потоком, не оставляет в покое ни на минуту, не отпускает даже самого бородатого, жаждет ещё слов. А кому-то говорит: "Твоя сказка получилась. Теперь - живи."

   И Ершов живёт. И на шпиле Ишима даже самому сильному туману недосягаем Конёк-горбунок.