Каждому - своя ягода

   Половина детства потрачена на то, чтобы всё это собрать, другая половина - на то, чтобы съесть. Каждому летнему месяцу была назначена своя ягода; и ждать самую первую, не окончательно спелую, приходилось мучительно долго: наше неверное тепло не торопилось раздавать награды. И мы знали, что по-другому не бывает, не под нашим небом зреют нежные персики, тяжёлый виноград и благородный миндаль; здесь ничего не падает в руки само - щедро, безотказно и предсказуемо.
   Наше лето измерялось ягодами. Удивительно, как таким мелким существам удавалось не перемешиваться характерами и вкусами. У каждой ягоды был свой индивидуальный аромат и цвет, рука помнила любую мягкость и колючесть, шершавость и упругость, жар и прохладу, гладкость и слабость, матовый блеск и тайный внутренний мир, плотно набитый всеми известными науке витаминами.
   Про витамины нам непременно говорили Взрослые. И светлым вечером обязательно нужно было съесть ложкой, как суп, целую тарелку залитой молоком черники, мелкой клубники или малины. Взрослые в один голос твердили, как это полезно - ягоды с молоком. И, конечно, хотелось принести себе как можно больше пользы, хоть в глубине души я бы предпочла, чтобы от меня убрали молоко и оставили одни ягоды. Но раз Взрослые сказали...
   Приходилось верить и черпать ложкой до самого конца, и радоваться, что редкую, аристократичную морошку, которую бабушка принесла откуда-то из своего волшебного леса, мою прохладную, неповторимую морошку, никто не будет портить молоком, потому что её так мало, только попробовать - каждую золотую ягоду помнить всю жизнь. А черничных полезных для глаз витаминов стоит на столе целый бидон, а второй бидон только из-под коровы - и всё это свежайшее, вперемешку с таким же воздухом, всё это без вариантов, каждый вечер, до дна.
   Сейчас я уже сама давно взрослая, и никогда не ем ягоды таким способом. Но по-прежнему моё настоящее лето начинается не с привозной клубники и черешни, а с продолговатой и странноватой чёрной жимолости, такой оглушительно яркой на вкус, что ни в какой вареник не лезет; а если решиться в пирог, то непременно прикрыть, разбавить мягким творожным слоем или сливками. А лучше всего просто так - посыпать сахарным песком и переживать по очереди в себе эти оттенки сладкого, кислого и еле слышного горьковатого. И такой будет вокруг аромат - домотканый, добрый, родной. Местный.

  Большое счастье наших маленьких ягод состоит в том, что они являются к людям сами, в положенное природой время: их никто не подгоняет, не торопит, не рвёт зелёными с куста, не везёт самолётом и пароходом за тридевять земель, предварительно обработав надёжными мумифицирующими и омолаживающими составами. Особенно повезло всем лесным, болотным и полевым - никто не придёт за ними раньше времени, не нарушит покой, не ударит по неспелой щеке, чтобы как следует покраснела. У нас с этим строго: не пора - значит, ещё не пора. Мы воспитаны ягодами, мы воспитаны на ягодах.
   Ягодами измерялось наше лето: жимолостно-черничный июнь был непременно бесконечен; июль наступал малиновый, разноцветно смородиновый, щедрый на блестящую боками огородную викторию и мелкую, горячую от солнца луговую клубнику, которой полны все поляны - до изнеможения, до мелькающих в глазах дудочек с кувшинчиками, до таких красивых экземпляров, которые жалко рвать в первую минуту, поэтому срываем их во вторую... А лето стоит себе и стоит, и всё никак не думает заканчиваться.
   Но уже покалывает то крыжовником, то ежевикой мысль о тёмных и прохладных ночах, о падучих звёздах, о тихих печалях, про которые просто так никому не расскажешь, но они поспели и просвечивают сквозь тонкую беззащитную кожу сильнее любых слов.
   И будет ещё на нашей улице облепиха, и дальше, за краем лета - брусника и клюква, и яркая ненужная калина... Каждому - своё время, и своя ягода.
 - Ежевика - это от слова "ёж", потому что колется? - спросил Игорян.
   А ведь правда... Как-то не приходило в голову. Я всегда думала про ежевику: как малина, только чёрная. А морошку я так больше и не ела с тех пор, когда её приносила как большую драгоценность (только попробовать) бабушка откуда-то из одной ей ведомого сказочного леса.