Насекомые на Селезнёва

   В Новосибирске таких домов целые кварталы с микрорайонами - блочные девяти- и пятиэтажки. Такое лицо города на конкурс красоты не пошлёшь. В наследие ЮНЕСКО с такими данными не прорвёшься.

   Но что такое красота? Поговорим об этом через сто или двести лет. В блочных-то я твёрдо уверена, они проживут и дольше. Станут историей, которая любит не глазами и первым впечатлением не прельщается.

   Эти дома и теперь уже история. В отличие от самых элитных новоделов, в них успели смениться поколения очень разных людей. От которых осталась память и ощущение своего постоянного места. Должно пройти время, чтобы в теле дома возникла душа, и возросла, и укрепилась. Чтобы поверил домовой в это архитектурное сооружение и перестал пролистывать газеты с объявлениями: сдам безвозмездно запечный (заплитный) угол профессиональному, ответственному Кузе или Нафане на максимально длительный срок.

   Он уже нашёл на максимально длительный. И в лифте отныне больше никто не безобразничает.

Стены поздно вечером не сверлит.

   У старых типовых домов часто бывают удивительно уютные дворы. Тихие, зелёные, разнообразно цветочные. Пятиэтажки, когда-то серые, а теперь ярко раскрашенные, как на детском рисунке - ультрамариновые, изумрудные, апельсиновые - расставлены симметрично, словно кубики. И сами из кубиков. В верхнем левом углу неба солнышко. И мама с дочкой гуляют: мама ростом до третьего этажа, дочка - пока только до второго.

   Но девятиэтажки так просто не раскрасишь. А душа, которая укрепилась, требует. Место требует. А также постоянный домовой.

   И тогда появляются такие дома, как по ул. Селезнёва, 37. Сначала он поразил крупно изображённой на вертикальной типовой плите, оформляющей вход в подъезд, стрекозой. Сквозь  прозрачные крылья просвечивал аппетитный, как глазированные сырки, камыш. Изящно и горестно воздела она свои лапки: опять лето пропела, что ты будешь делать; опять зима катит в сложные фасеточные глаза.

   Стрекоза была огромной и лёгкой, а художник - талантливый и неизвестный. Не оставил нигде автографа. Не думал об этом. Думал о постоянном месте. Конечно, он был из поколений этого дома.

   А когда немного отошли от стрекозы, увидели, что оживлён здесь не один, а все четыре подъезда. Их последовательно украшали: божья коровка, пчела и бабочка.

 - Уточните, какой у вас подъезд, - спросит курьер с посылкой или пиццей.

 - Вы не ошибётесь, - ответит человек. - Ориентируйтесь на божью коровку.

   А вот такое лицо города можно и отправить на конкурс красоты. Такой, которая наступит через сто или двести лет.