Берестяные грамоты моей семьи

   Самые древние из дошедших до нас записи, сделанные отечественной детской рукой, можно увидеть на берестяных грамотах. Известно даже имя автора - это мальчик Онфим, новгородский житель 13 века. Лет мальчику Онфиму предположительно 6-7, пора овладевать знаниями.
   В перерывах между азбуками мальчик Онфим рисовал с пояснениями: "Я зверь" и прочее.   Кони, витязи, битвы, здесь же чудовище какое-то с языком-ёлкой... Как видите, мальчики совсем не изменились за последние 800 лет. Так же выводят корявые буквы, где усердно, а где и не очень. Так же видят картинки в перерывах - героические, приключенческие, странные, всякие.
   В моей семье тоже были записи, сделанные детской рукой. Самые древние из дошедших до нас, выполнены на свободных пространствах книги "Русские богатыри" (очень символичный выбор, я считаю). Автор - мой старший брат, сибирский житель 20 века, лет предположительно 5-6. Грамота давно изучена.
   Достоверно известно, что в этом возрасте мой старший брат вовсю писал книги. Печатными буквами, зато почти без орфографических ошибок, с правильно оформленными диалогами, с расставленными в нужном месте запятыми и кавычками.
   Я бы сама не поверила, но сохранилось несколько потрёпанных томов - голубые и жёлтые ученические тетради в клетку. А ещё помню, как папа вечером приносит начинающему писателю ручку: спокойно работайте, реализовывайте все свои творческие планы.
   Ручка та особая, перьевая. Мой папа никогда не писал современными шариками, предпочитая исключительно перо. Не в чернильницу макать, а были такие - может, помните? - толстый стержень внутри, начинённый тёмно-синим, а сверху залито чем-то вроде мягкого воска. Нужно только приноровиться (получалось не сразу), стальное перо вставало на бумагу твёрдо, чётко. След оставляло благородный, вечный. И вот дошкольнику такую ручку, представляете?
   А ещё были особые, волшебные химические карандаши. Может, помните? С виду простые, а послюнявишь - и вдруг запишет синим. А языки потом черничные долго-долго. И вот дошкольникам такие карандаши, представляете? И ничего. Собственные книги писали.
   Самая первая сага моего брата называлась, как сейчас помню, "Про мишек и пират". Эпическая вещь с чётким делением на "врагов" и "наших". С торжествующим в итоге добром и справедливостью.
   Большую часть повествования занимали батальные сцены: танки, самолёты, плохое дымится, хорошее гордо реет. Взрывы, пламя до небес. Огонь! Одним выстрелом подбито 6 танков! Силой и смекалкой мишки обладают просто нечеловеческой. Огонь! Ещё 10 самолётов подбито из ружья! А в это время разведка в глубоком тылу противника ведёт наблюдение и тут же по радио передаёт в Центр ценнейшие сведения. Огонь! Всё последнее пиратское пришло в полную негодность. Победа! Главнокомандующий Мишка раздаёт особо отличившимся ордена и медали.
   Очень, очень много экспрессии, но мастерства ещё маловато: композиция провисает, характеры не прописаны, вторичный сюжет...
   Зато через несколько лет явилась другая сага, под названием "Приключения матроса Мишани и его друзей". Эта тема безусловно достойна отдельного рассказа. Имена соратников Мишани - отдельная гомеровская песнь: Корил, Корив, Кориц, Корикококол, Рокил, Боролов, Пушель, Сованов...
    В короткий срок был создан мир не хуже толкиновского - с подробнейшими картами, с описанием языков племён и народов, с длинными увлекательными путешествиями. Доисторическое с динозаврами, космос, остров скелетов, мафия; конечно, войны. Государство Бе-Бо, в союзе с Колесцами и Салеттами нападало на страну Мишани несколько раз в год, и всегда было разбито.
   Вот злые бе-бомцы напали на корабль Мишани. Выстрелы, крики, кто-нибудь один или двое с нашей стороны ранены (для правдоподобия), но не тяжело - пустяки, царапина. Огонь и невероятное мужество былинного героя: "Мишаня кинул в них горящую каюту"!
   Надо, надо написать отдельный рассказ про "Мишаню". В отличие от "Мишек и пират", он сохранился весь - от первого и до последнего тома.
   А начиналось всё с "берестяных грамот" на свободном пространстве "Русских богатырей". Старая, очень старая книга, с пожелтевшими, наполовину потерявшимися страницами. С утраченными выходными данными, с восстановленным с помощью интернета автором: былины в пересказе И. Карнауховой. Оранжевая обложка, на которой Илья Муромец крушит кого-то басурманского. Великолепные иллюстрации Н. М. Кочергина.

   Мой старший брат непринуждённо добавил себя в соавторы и художники. У детей это просто. Они всегда точно знают как надо. Машина наехала на школу или школа на машину? В любом случае, это неправильно. И звёзды.

   В Челябинск почему-то нельзя. Стоп. Сложен и тонок детский мир. Куда нам, взрослым, до него.

  Автобус должен ехать прямо, в нём люди. А грузы - с крутой горы на заднем плане. И это правильно.

Нечто загадочное.

 

  Только что груз с крутой горы был правильным, а теперь вот нет. Что ж, творец имеет право изменить своё мнение в любой момент.

   Это я понимаю. Терпеливо жди на переезде. Пропусти того, кто с мигалкой.

   А хлеб - это всегда правильно, без разговоров.

   И вот ведь как получается. Рисовать в книгах - это неправильно, все знают. Но если нет - не дошли бы до нас эти "берестяные грамоты", сгинули бы в переездах, в генеральных уборках. И ничего бы я не узнала про Челябинск и про хлеб, про школу, которая наехала на машину. Что правильно, что неправильно в этом мире? У детей нужно спрашивать, они точно знают. Они скажут, если захотят.